Я разворачиваюсь, хватаю Птицыну за локоть и тащу за собой.

Не хочу стоять и смотреть, как на её глазах слёзы наворачиваются. Как плечи дрожать начнут. А потом польётся. Слёзы, ругань.

Доходим до общаги. Останавливаюсь у входа, чтобы пойти в своё крыло. Скажу пацаном, что я победил.

– Это из-за тебя, – слышу всхлип.

Поворачиваюсь. Вижу, как Маша посылает в меня ненавистный взгляд. Выглядит смешно. Глаза на мокром месте, нос красный из-за мороза.

– Если бы не ты – этого всего не было!

–  Я ведь не знал, – говорю холодно.

Хотя, обманываю.

– Всё ты знал, – уверенно. – Просто подставить меня решил. Гнусная шайка мажоров!

– За словами следи, – цежу сквозь зубы. – Я к той шайке никаким боком.

– Правда? – язвит. – Видно-видно. У вас же цель. Меня вытурить. У богатых свои заскоки, вот и…

Я делаю шаг вперёд. Хватаю её за подбородок, поднимаю его вверх. Заставляю посмотреть в глаза.

– Следи за словами, девчонка, – предупреждаю её. – Не сравнивай меня с тем мусором. Не забывай, что я спас тебя в ювелирке. Представляю, как фигово было бы твоим родителям.

– Да мне уже всё равно, – хватает меня за запястье. Убрать пытается, но я не даю. – Мне плевать. Проще самой уйти отсюда.

– Так уходи! – выпаливаю ей в лицо. Заносчивая девчонка! – Что мешает? Тебя и так отсюда выпрут.

– Не дождётесь! Я вам ещё столько на глаза попадаться буду, напыщенные индюки, – девчонка-то дерзкая. А с виду простушка и зубрилка. Или она сейчас на нервах?

Конечно.

Второе предупреждение из пяти.

Травят ученики. Хотя, на три дня она будет свободна. От них, но не от меня.

И за форму ещё денег должна.

Точно… Форма!

Отхожу от неё, отпускаю её подбородок.

И достаю из кармана куртки карточку. Протягиваю ей.

– Оплата, – информирую. – За помощь.

– Чего? – смотрит на меня, как на дурака.

– Ты помогла мне.  Я обещал заплатить за форму.

– Не нужны мне твои подачки, – выплёвывает.

Что же, я хотел по-хорошему.

Хватаю её за запястье, притягиваю к себе.

– Возьмёшь. Ещё как возьмёшь. Не заплатишь – вылетишь раньше времени отсюда. А я так не хочу. Либо ты платишь сама, либо я плачу за тебя. Но прежде, чем ты скажешь мне «нет», напомню. Я спас твой зад в ювелирном. Что случится, когда об этом узнают в школе?

В глазах испуг появляется.

Минуту назад кричала, что уйти хочет, а теперь боится.

Но быстро этот испуг испаряется. Ненависть появляется.

А вместе и с ней – еле горящая щека.

Сжимаю челюсти до скрипа.

Она что, ударила меня?

И как я не среагировал? С… ладно, сочтемся еще.

Хватаю ее за руку, которой она посмела дотронуться до моего лица, и сильно сжимаю.

Я знаю, что это больно. Знаю! Сколько раз я так проделывал, чтобы показать, что сильнее? Но эта пигалица лишь стискивает зубы, сжимает губы, но молчит. Не отводит взгляда.

Ну что мне ей руку ломать, что ли? Отпускаю.

Она тут же дергает ее на себя, потирает второй рукой и, наконец, моргает. И тут я вижу, как из правого глаза скатывается слеза.

Она что? плакать, что ли, будет? Из-за этого? Вот дура!

Девчонка шмыгает и быстро разворачивается и убегает. Так быстро, что я даже не успеваю сориентироваться.

Ладно, пусть поревет. Девчонки любят это дело. Сколько я слез видел в своей жизни, по большей части из-за меня. И плевать. Сами виноваты. Я всегда предупреждаю, какой я и что от меня не надо ждать поступков принца.

Но сейчас… сейчас эта слеза заставляет меня хмуриться. Бью кулаком в стену и бегу по лестнице вверх.

В комнате как раз оказываются почти все охотники. Те, кто сейчас участвуют. Не хватает двоих. Но ничего, им передадут.

- О, Хан! Здорово! – приветствуют меня.