Он мог быть самым прекрасным мужчиной если человек ему интересен, но стоило этой искре погаснуть, как он тотчас же превращался в холодного, отчужденного и хмурого сухаря.

Пожалуй, в семи случаях из десяти именно отец бросал своих барышень. Я не могла на него злится. У меня не было на это права. Однако и принимать всех его «дам» было выше моих сил. Однажды я допустила ошибку, и будучи еще ребенком привязалась к одной из папиных спутниц. Это был светлый эпизод в моей жизни, как для девочки. Полагаю, тогда я первый раз была девчонкой. Мне было всего восемь, а затем они с папой расстались и её в моей жизни не стало. Тогда, я стала ненавидеть все девчачьи вещи с новой силой и каждый раз устраивать дебош, если на меня пытались натянуть девчачьи шмотки. Конечно же, в какой-то момент я переросла этот период «капризов», но привычка осталась со мной и доныне.

Варфоломей Давыдович овдовел всего в двадцать один год. По его рассказам у них с мамой была пылкая любовь. Познакомились они в университете, там все и закрутилось, а через год им пришлось женится. Именно пришлось, ибо так случилось, что мама забеременела. Впрочем, кто знал что судьба повернется таким образом? Отец рассчитывал совсем на иную жизнь. Он лелеял надежду, что у него будет полноценная семья. Вот только надеждам его не суждено было сбыться. Мама умерла при родах.

Еще в те далекие времена молодой парень, который сейчас был уже мужчиной, был в растерянности. С малышкой на руках, без гроша в кармане ему приходилось выживать. Я смутно помнила те времена. Но даже и того что осталось в моей памяти хватает, дабы сделать определенные выводы. А именно: нищета, комната в коммуне, и вечно меняющиеся бабушки которым меня отдавал папа, чтобы заработать хоть какую-то копейку.

Нынче никто и подумать не мог что этот красивый статный мужчина в расцвете сил, раньше вкалывал как проклятый на заводе. Своим успехом он был обязан только своему упорству и труду. В свободное от работы время и моих режущихся зубов, отец кропотливо писал дипломную работу на которую возлагал большие надежды. Благо, которые себя оправдали. Сразу же после выпуска папой заинтересовалась одна преуспевающая строительная компания и взяли инженером-строителем. Так, по малу он и начал подыматься, а нынче имеет собственную фирму. Всю молодость папа воспитывал дочь, и теперь не было удивительным, что он меняет женщин как перчатки. Пожалуй, именно поэтому я и не обсуждала, но и принять не могла тоже.

В то время пока я кивала носом в тарелку, папа с Ирочкой о чем-то тихо переговаривались.

— Дочь, когда ты хочешь в Испанию лететь?

Этот вопрос не стал для меня неожиданностью. Особенно, учитывая,
что именно я прожужжала ему все уши. Испания была для меня особенной страной. Я была там всего один раз, но и этого хватило дабы влюбиться раз и навсегда в эту чудесную страну.

Я прикусила губу в нерешительности.

Вероятно, отец не знал о моих «успехах» в учебе. Вот же как бывает, папа у меня чуть ли не гений в науке, а вот меня природа знатно обделила.

— У меня не получится, — выдохнув, несколько мрачно и нерешительно произнесла.

— Отчего же? — вновь задал папа вопрос.

Голос у него был требовательный, и я знала что лгать и выкручиваться не имеет никакого смысла, да и правду всегда легче сказать. Однако, обсуждать свои дела в присутствии посторонних я по меньшей мере не горела желанием.

Папа должно быть понял почему мое молчание затянулось дольше положенного, поэтому встав из-за стола твердым голосом изрек: