Машенька только растянула губы в улыбке.

Сашка с досадой выдохнула. Вот зря поторопился Павлик, черт бы его побрал. Он-то знал, а девица не догадывалась о небольшом секретике.

Дело в том, что папаня сестриц все время мечтал о сыне. А родились девочки, да еще такие хрупкие, такие тощие. Когда девчонкам исполнилось восемь лет, отец потащил их в секции. Машку отдал в дзюдо, а Сашку в бокс. И тщательно следил, чтобы девчонки занятия не пропускали. В общем, огребла бы Люська, как нечего делать. И весь бы ее макияж бы поплыл, и парик бы слетел, и увидел бы ее Пашенька во всей красе.

А сейчас… вот, что с ней делать? Остается только одно…

Сашка поднялась. Теперь был ее выход. Оставался один старый, испытанный способ.

– Ассирия, – подошла к девушке Саша. – А давай выпьем за тебя. Ты у нас… Маша, принеси … Ассирия, что ты пьешь?

Машка вытаращила глаза. Вот сейчас скажет эта Люська, что она пьет виски, и где их брать? Так, в общем-то, и вышло. Гостья выгнулась, занесла руку куда-то за голову и выдала:

– Давай Палмер португальский.

– Не вопрос. Машка, наливай, – кивнула сестра, и Машенька на голубом глазу налила гостье половину фужера водки. – За тебя!

Сашка подняла бокал и вручила девушке, и пока та что-то пыталась сказать, бухнула в себя бокал с минералкой.

– Ну?

Девушка не собиралась отставать и опрокинула в себя водку.

– Ого! – удивилась Сашка. – Наш человек. А…

– А где Паша? – вдруг вспомнила Люська.

– Не переживай, Машка с ним котел пошла загружать.

– Машка? С Павлом? – чуть не выпрыгнула из платья новая знакомая.

Сашка кивнула, а потом «пьяненько» хихикнула:

– Машка сейчас вся вымажется, как собака, это ж котел! Нет, ну если ты сама хо-очешь…

– Я не хочу!

– Тогда давай выпьем!

Сашка прекрасно знала, насколько Пашка не любит пьяных баб, а потому старалась вовсю. Кстати, особенно стараться и не пришлось – Люська и сама не прочь была выпить, да и захмелела как-то слишком быстро.

– Сань… – через несколько минут уже говорила она заплетающимся языком. – Ты – ч-человек! Вот ты – ч-человек. А твоя эта… выд-дерга… как ее? Позови мне … мне эту… твою сестру. Мне с ней надо… надо поговорить! И не… не посслушивай. Я ее там буду ждать.

– Погоди, сейчас холодать начнет, давай я тебе кофту дам…

– Н-нет, у меня… кинь мне мой … вон тот черный пиджак… кожаный, между прочим… чья кожа, ты не знаешь? Свинячья, наверное… Позови мне твою свинь… сестру!

Пьяненькая Люська побрела к скамейке, которая лучше всего подходила для разговоров – раньше вокруг скамеечки были розы. Но сейчас их уже не было видно, зато другие кусты укрывали скамейку тенью.

– Люська, уличный туалет в другой стороне, если что, – на всякий случай предупредила Саша.

– З-зачем мне туалет? Мне… Поз-зови… как ее… Позови, я ей…

Сашка быстренько сбегала за Марьей:

– Давай, иди, поговори. Клиент готов. Ей только пару-тройку откровений про Пашку и все, он свободен. Кстати, возьми с собой спиртное, вдруг протрезвеет.

– Ага, а ты к Пашке. Не надо, чтобы он с этой дамой уединялся. Вон он – возле мангала.

Машка побежала в дом за спиртным, а Саша подошла к Павлу:

– На когда свадьбу – то назначил? На какое число?

– Я еще думаю отвертеться, – смешно сморщил нос Лебедев.

– Даже не думай, похоже, у этой девахи серьезные планы на тебя.

– Ты тоже заметила, да? – Пашка усмехнулся и шутя прислонился к Саше.

На нее сразу же пахнуло таким знакомым парфюмом… Вот зачем он это делает?

– Где там Машка? – отстранилась от бывшего Саша.

– Да вон они, беседуют, – кивнул Павел.

Видно было, как две дамы мирно беседовали. Хотя, мирно беседовала только Люська, она просто слушала, а Машка размахивала перед ней руками и рассказывала, какой негодяй этот Павел. И, конечно же, она никак не может допустить, чтобы такой чудесный человек, как Ассирия погубила свою жизнь, бла-бла-бла…