– Саша! – испуганно дернулся Павел.

– А мы причем? – фыркнула Машка. – Ну да, она сбежала. Но… Она сама кое-что о тебе узнала, и сделал вывод не в твою пользу.

– К тому же, Пашенька, – нежно погладила парня по рукаву Саша. – Ты же знаешь. Если ты нам ее не приведешь, мы появимся в самый неподходящий момент. У тебя.

– Или прямо в ЗАГСе, а? – подмигнула Машка. – Мы ж ее все равно увидим. Да и девушка она у тебя не из робких, чего боишься?

– Ну, так как? Вы к нам или мы к вам? – склонила голову к плечу Сашка.

– Я так понял, других вариантов нет? – широко улыбнулся Пашка.

Казалось, он сам с азартом наблюдал кто – кого? Бывшие нынешнюю или наоборот.

– Паш, да какие, к черту, варианты, – фыркнули девчонки.

– Все, придем, – кивнул головой Лебедев и поднялся.

Сестры подались к выходу. План «А» прокатил.

И уже через день обе сестрицы крутились на открытой веранде Маши. Сначала они решили устроить встречу прямо в доме, но погода стояла такая чудесная, и музыка играла из музыкального центра, и собаки здесь же бегали, и кусты с деревьями радовали осенней палитрой. Ну, когда ж еще такого дождешься?

На веранде стоял накрытый стол, и тут же, рядом, дымился мангал, здесь же в большой чашке лежало замаринованное мясо. Сейчас придет Павел и будет шашлыки жарить. Надо ж чем-то мужика занять, пока девушки будут знакомиться с его новой возлюбленной.

– Та-а-ак, фуагру не заказывали, слишком кучеряво будет, а вот… вот салатик с ананасами я принесла, – выставляла на стол красивую салатницу Саша. – Пашка любит… А чего здесь блины с киселем делают, Маш?

– Так это ж… поминки ж у дедушки.

– Маша! Юбилей у бабушки! Какие блины, убери!

– Ни фига, сейчас вот берем блин, в него заворачиваем красную рыбку и… вуа-ля! Новое блюдо! Изысканное, между прочим.

– А чего рыбка не красная, а какая-то бледня бледнёй? – поморщилась Сашка. – Что это, Марья?

Сашка тыкала вилкой в рыбу и та была на самом деле, совсем не красная. И непонятная какая-то.

– Шура, ну чего ты… – швыркнула носом сестра. – Это красная рыба… горбуша. Только она белая совсем. Так бывает, когда…

– Когда ее перед самой смертью вылавливают, да? Когда у нее вообще никакого румянца не остается, да? Не только на щеках, но даже в крови…

– Вот ведь нудная какая, – вздохнула Машка и убрала непонятную рыбу. – Ну/, самой надо было рыбу покупать… с румянцем во все щеки.

– Не вздумай собакам отдать, они ни в чем не виноваты… Кстати, а ты Егоровну с Мишкой закрыла?

– Думаешь надо?

– Егоровна же только к знакомым душка, а незнакомцев сразу в труху… Ну и Мишка присоединится. Они раньше нас с молодухой управятся. А мы ведь не хотим насилия, ну?

Машка вздохнула и подалась закрывать собак – сестра была права, к незнакомым Егоровна была очень строга.

Пара влюбленных заявилась ровно в шесть вечера. Могли бы и пораньше, потому что темнеет осенью уже быстро, и скоро вообще ничего на улице видно не будет. Ну да, может быть, и к лучшему – надо просто побыстрее отделаться от этой Люськи.

Паша был элегантным и утонченным, как лорд-маразматик. А рядом с ним стояло высоченное создание с ярко-красными губами. Девушка, наверняка, решила, что она женщина – вамп, потому что у нее были черные волосы с низкой челкой, наклеенные ресницы, с пятнадцатью слоями туши и ярко-сосисочные губы. Девушка едва заметно ехидно улыбалась, показывая, что вся эта встреча ей до фонаря. Но если Пашенька решил ее побаловать, то она вытерпит даже его бывших… Вот Люська, она и есть Люська.

– Девушки, добрый вечер, – чуть склонил голову Павел и протянул Машке коробку конфет. Вот сто пудов знает, негодяй, что Машка на диете, она всегда на ней сидит. А Сашке протянул бутылку какого-то винища. Наверняка, дорогого, но Сашке было все равно – она не пила от слова «совсем».