– Мое предложение – не тратить деньги на ресторан, а отметить Новый год в редакции, – объявил Кудряшов на оперативке. – А на сэкономленные средства начнем обновлять техническую базу. Кроме того, всем будет выписана премия. Кто «за»?

Против премии никто не возражал, поэтому бухтение в кулуарах разом прекратилось. Начались прикидки и обсуждение праздничного меню и программы. Череп объявил, что Полина Георгиевна напечет лимонных кексов и сделает селедку под шубой, Анна Петровна пообещала форшмак и семгу домашнего посола, Кудряшов сказал, что натушит картошки с мясом и сделает печеночный паштет по матушкиному рецепту. Лишь одна Анжелика Серафимовна не проявляла интереса к этой стороне банкета. Олег иной раз удивлялся: а ест ли Крикуненко в принципе? Она никогда не ходила в столовку, не носила из дома баночек и бутербродов. Кофеек-чаек, иногда кефир – вот был весь ее рацион.

– Пардон, господа, вы позволите мне вставить словечко? – с вызовом прервала Анжелика обсуждение новогоднего меню. – Каюсь, рву на себе волосы от сожаления, что не научилась стряпать бланманже и пассировать бигосы. Предпочитаю тратить часы досуга на нечто более интересное, чем бдение у плиты. Но представьте себе, я отнюдь не бесталанна. Я умею вырезать из бумаги совершенно роскошные снежинки. Вы, похоже, думаете только о том, как бы набить свою утробу, а о том, чтобы создать возвышенное, хрустальное настроение праздника…

– Отличная идея, Анжелика Серафимовна, – прервал Кудряшов поток красноречия. – Мы не сомневаемся, что вы, как человек, наделенный исключительным художественным вкусом, великолепно украсите офис для торжества.

– А алкоголь я закажу сам, – предложил Черемшанов и пояснил: – Есть кое-какие прихваты в одной фирмешке, отпустят по оптовым ценам да еще сами привезут. Давайте обсудим, кто что будет пить.

Олег не получал от Яны вестей вот уже больше месяца. Не сказать, что он названивал ей каждый день, но в первую неделю он раза три набрал ее номер. Трубку никто не взял. Тогда он написал на ее яндексовский ящик – тоже ни ответа, ни привета. Постучал в аську – Яблонская упорно была офф-лайн.

Олег немного даже обиделся. Неужели Яне трудно хотя бы в нескольких строках сообщить о том, где она и что с ней? Тем более, она знает, что Олег ведет расследование, добивается справедливости. Для нее, между прочим, старается! Ну, в первую очередь, для нее… Свои печали Кудряшов утолял привычным способом – по пятницам после работы встречался с Владом в «Стельке», а дальше как фишка ложилась. То знакомились с девчонками, то пьянствовали ночь напролет в сугубо мужской компании – в капельнице можно было пересечься со Стражнецким, Гугуниным, Филатовым, Кузьминым и Ростуновым.

Как-то утром – а точнее, около часу дня – очередной субботы Олег пробудился от пьяного сна и глянул на себя в зеркало. Да-а, не Джордж Клуни. И даже не Константин Хабенский. Это мягко говоря. А уж если начистоту – мятая запьянцовская личность с довольно заметным пузцом. Щеки наел незаметным образом, под глазами – какие-то складочки и защипы, залысины наметились…

Когда в следующую пятницу Влад набрал друга, чтобы договориться о встрече в «Стельке», Кудряшов сказал ему:

– Не, Влад, я сегодня пропускаю. Записался в тренажерку. Всем нашим привет.

Влад по-дружески обматерил его, но Кудрящов знал: долго он обижаться не будет, максимум через полчаса утешится в кругу хмельных товарищей.

За три дня до корпоратива Череп сказал Олегу:

– Викторыч, а не позвать ли нам нашу старую гвардию? Не тряхнуть ли стариной? Сан Саныч все равно завтра уже в Италии будет. Что нам мешает отметить праздник в кругу приятных нам людей? Да и девки-то наши, посмотри, совсем закисли. Маринка девка на выданье, Алинка, между нами говоря, бабец в самом соку…