Краем уха мне удавалось разобрать ее треп. Я умело находила в каждом слове Юли деталь, которая несомненно вызывала злую усмешку.

Серьезно?! Идеал ее отношений - это какая-то пара из сериала? А вот мне "Гордость и предубеждение" нравится. Явно интеллектуальным уровнем повыше.

И от подобных мыслей становилось мерзко. Юля изо всех сил развлекает меня и пытается отвлечь от болезни, когда родной… почти родной человек зашел лишь раз с шипучей таблеткой в стакане.

— Выпей, — отстраненно велел тот, вытягивая вперед руку. Я удивленно уставилась на нее… Грант вел себя так, словно одно прикосновение к моей коже непременно приведет к взрыву. Как это он еще своей рукой стакан держал, а не привязал его к длинной палке?

— Марк, похмелье не заразно… — немного усмехнувшись, я привстала. Сотни обезьянок в голове принялись стучать по барабанам, возвращая на прежнее место. — Ох, видимо, твое волшебное лекарство откладывается на потом! Сесть у меня определенно сейчас не выйдет.

На секунду лицо опекуна насупилось, а в следующую секунду он тяжело выдохнул и, поставив стакан на прикроватный столик, помог мне сесть. Его руки обхватили мою талию и потянули вверх с подушкой. Но он так быстро их убрал, словно обжегся…

В голове появилось отчетливое чувство, будет это не впервые. Он уже трогал меня… там.

Я усмехнулась, решая не думать о подобном. Не хватало еще покрыться краской при Марке! Он и так слишком напряжен и обращается со мной, словно вот-вот сработает часовой механизм внутри меня и взорвет все пространство.

— Пей, — коротко велел он, вкладывая мне в руку прозрачный стаканчик.

Таблетка уже перестала шипеть, и я с удовольствием принялась за довольно-таки приятное пойло. Как только содержимое опустело наполовину, он строго глянул на затаившуюся Юлю и буквально выдворил ее из комнаты:

— Иди погуляй на свежем воздухе. Тебе полезно проветрить мозги.

— Но Алиса нуждается…

— Купи своей новой подружке таблетки. Список на столе.

— Пусть это сделает охрана! — не унималась та.

— Иди! — более резко прошипел Грант, от чего я и сама вздрогнула.

Девушка тут же подобралась, а затем быстренько просеменила на выход. Через две минуты хлопнула входная дверь.

— Ты обращаешься с ней, как с собачкой на привязи! Она ведь типа твоя девушка! — в сердцах выкрикнула я, даже не понимая, чего в голосе больше: радости или осуждения. Нет, хорошим человеком я определенно не была…

— Как ты себя чувствуешь, Алиса? — вкрадчиво поинтересовался Марк, словно это начало какого-то долгого и не очень приятного разговора. Я кивнула, не представляя, зачем и кому.

Он принял это за ответ и быстро протараторил главное, ради чего вообще решил зайти:

— Мы должны поговорить о вчерашнем.

И открыл было рот, чтобы сказать что-то еще, но тут же сбился. Подобное продолжалось еще несколько раз, пока Марк не ударил кулаком по столу, а затем не вцепился рукой в волосы, будто собирался вырвать их с корнем. На его лице появилась мука и какая-то подавленность, прежде чем он в сердцах выпалил:

— Я оплошал, Детка. У тебя самый хреновый брат на свете... — он снова замолчал и пронзительно уставился мне прямо в глаза. Я испугалась под его открытым взглядом, который будто выискивал во мне нечто, ему совершенно непонятное и неподвластное. — Алиса, скажи хоть что-то. Чтобы я знал, насколько сильно ты рассержена и каких масштабов катастрофа.

Мне было тяжело смотреть на его метания, но помимо того интересно… Воспоминания медленно возвращались: я пью коктейли у барной стойки, танец с Марком и наши выяснения отношений в "яблоке". Я не была уверена, в какой последовательности происходили события (по сути, это были лишь короткие вспышки, по типу слайдов: без звука и довольно расплывчатые), но тем не менее, совсем не понимала, что могла натворить такого в клубе, что брат впервые вышел из своего панциря и показал уязвимость. Почему он так нервничает?