– Убери железяку, дубина! Мне и так сегодня перепало…

– Хряк? – ахнула Анка. – Откуда ты?

– От верблюда! Говорите потише, разорались на всю ивановскую…

– Мы думали, ты где-то там… – Шура махнул монтировкой вправо.

– Что мне там делать? Я не теленок, меня не облапошишь… А вы тоже просекли?

– Насчет машины? Да…

– Машина – фигня. Эти двое нас за нос водят. Они жулики.

– Почему ты так решил?

– Сами прикиньте. Если бы один хотел с рюкзаком сбежать, то стал бы он ждать, пока свидетели появятся? Они ехали вдвоем по пустой дороге, ночью… Да он бы уже давно от того, второго, избавился и с побрякушками усвистал куда-нибудь. И незачем было в глухомань забираться, проще возле села сбежать, чтобы сразу на автобус сесть или автостопом подальше слинять…

– Но зачем тогда весь этот спектакль? – Шура ничего не понимал. – Чего они добиваются? И машину бросили…

– Проверить бы, исправная или нет. Ты можешь ее без ключа завести?

– Попробую…

Шура слыл автомобильным экспертом и, кроме того, искусным слесарем. Он раздобыл где-то проволочку, выудил из ящика с инструментами, лежавшего в багажнике «Комби», отвертку (а музейщики врали, что нет у них ничего!), поковырялся в приборной панели, и двигатель завелся. Работал он ровно, без перебоев.

– Все в порядке, – оценил Шура. – И бензина достаточно.

Он сел за руль, машина послушно тронулась с места, проехала с десяток метров.

– Можем смыться. Надо только Мигелю знак подать.

– За Мигеля не беспокойся. – Хряк почесал кочергой спину. – Этим двоим он без надобности. Они что-то другое задумали.

– Украсть ценности и разделить их между собой? Странный способ.

– Да уж дебильнее не придумаешь…

Они умолкли, и тут заговорила Анка – решительно, тоном, не терпящим возражений:

– Шура, езжай один. Не собьешься, дорога тебя прямо к станции выведет.

– И что я там буду делать?

– На станции всегда есть дежурные. Попроси… нет, потребуй, чтобы соединили с милицией. В общем, придумай что-нибудь.

– А вы?

– А мы, – вкрутился Хряк, – поищем этих гавриков. Знаем, куда ухромал Илья… или как его там… за ним и пойдем. Думается мне, что и корефан его недалеко ушел. Может, Мигеля подхватим. Трое – уже сила! Ты, главное, не задерживайся.

Не очень улыбалось Шуре бросать друзей в неизвестности и опасности, но Анка сумела его уговорить. Он дал по газам, и «Комби» с чавканьем поплыл по топкой дороге.

– Как бы и вправду не застрял… – пробормотал Хряк, провожая его взглядом. – Вытянуть уже некому будет.

Оставалось уповать на водительское умение Шуры и его смекалку.

– Он доберется, – заверила Анка и себя, и Хряка. – А мы должны идти.

И они пошли туда, где перед тем слился с лесным массивом Илья Викторович.

Фонарик Анка выключила, дабы не превращать себя в удобную мишень, если вдруг преступникам вздумается напасть исподтишка. Шура, уезжая, оставил ей свою монтировку. Штуковина увесистая, вкупе с кочергой Хряка – не самое слабое вооружение.

Небо окончательно расчистилось, луна теперь светила ярко, и это помогало ориентироваться. Илья Викторович, видимо, не рассчитывал, что за ним устроят слежку, поэтому двигался через лес напролом, оставляя приметы, которые несложно было узреть даже неопытному глазу. Примерно через четверть часа быстрой ходьбы по мшанику Анка с Хряком вышли на речной берег. За ним на противоположном склоне виднелись покосившиеся кресты и надгробные памятники. Они как будто сползали в реку, грозя обрушиться в нее вместе с человеческими останками. Зрелище было, мягко говоря, жутковатое.

– Это и есть шведское кладбище, – шепнула Анка. – Неужели он там?