Да вот беда — у нас работают одни мальчики-программисты. Кондовые и суровые, из тех, что могут год питаться крошками из клавиатуры, носят лохмы ниже плеч и страшненькие свитера. Причем Сергей Андреевич, кажется, специально таких подбирал — у конкурентов давно и девушки кодят, и юношей выучили слову «барбершоп». Зато редким девушкам — мне, секретарше, бухгалтерии в полном составе и двум посменным красоткам с ресепшена достается все его внимание. И даже кофе из монарших рук.

Тут бы и сказать, что Сергей Андреевич девушками в принципе не интересуется, поэтому все это счастье — не про нас.
Но все намного-намного хуже.
Сергей Андреевич уделяет внимание нам всем одинаково.
Он не женат, не обручен и никем не занят.
С женщинами флиртует, к мужчинам равнодушен.
Человек-загадка.
Зато его всегда можно использовать для поднятия самооценки, если день не задался.

— Евочка, ты сегодня выглядишь просто божественно! А цвет лица такой, как будто только из отпуска. Может, тебе он и не нужен? Давай отменим, а то мы без тебя каждый раз невыносимо скучаем и только трудовой и уголовный кодекс мешает держать тебя тут круглогодично.

— А я по делу.
У меня целая стопка с распечатками, в которых анализ моей эффективности — да, у офис-менеджера тоже есть KPI! — у меня бухгалтерские сводки с экономией расходников, у меня отзывы в рабочем чате о том, как стало комфортно работать с новым сортом чая, ссылки на вакансии с зарплатой выше, чем у меня, данные пропускной системы о том, сколько часов я провела последний месяц в офисе.
 И главное — у меня под пяткой старый советский пятак, и я сбегала в соседний офис погладить трехцветную кошку.
Я полностью готова к разговору о повышении.

Срабатывает, конечно, кошка. Или пятак.
Потому что Сергей Андреевич отметает мои попытки вручить ему всю эту кипу бумаг одним движением руки, выбирается из своего начальственного кресла и садится на край стола поближе ко мне:
— Евочка, как ты можешь подумать, что я не замечаю твоей прекрасной работы? Скажу по секрету, — доверительно понижает он голос. — Я не повышал тебе зарплату до сих пор только из-за слухов. И так все говорят, что я благоволю к тебе больше прочих, а если выдать тебе премию или повышение без твоей просьбы, это станет совсем очевидно.
— А вы благоволите? — улыбаюсь я. У нас странные отношения — он меня на «ты», я его на «вы», но флирту это не мешает. — Есть чему становиться очевидным?
— Эх, Ева! Я же видел твоего бойфренда, зачем ты разбиваешь мне сердце! — Сергей Андреевич окидывает меня абсолютно мужским подробным взглядом. Настолько заряженным, что я отметаю нашу последнюю версию о его асексуальности. — Как только бросишь своего увальня, сразу приглашу тебя на ужин.
— Зачем мне его бросать? — теряюсь я. Это какой-то новый заход, раньше такого не было.
— Потому что ты в последний месяц задерживалась не только из-за реорганизации — кивает он на мои распечатки. — Неужели ты думаешь, я правда совсем тебя не замечаю? Какие у тебя потухшие глаза по утрам, когда ты приходишь, и как они разгораются днем. И снова тухнут, когда собираешься домой. Ты оттягиваешь этот момент как можешь, это очень заметно.
Он говорит это без насмешки и совсем не флиртующим тоном.
Озабоченно говорит, так что я полностью теряюсь и не понимаю — это серьезно?
Он серьезно?
Вот это повод задуматься.
Сергей Андреевич кивает мне:
— Обсудим этот вопрос на будущей неделе, когда все устаканится.
Надеюсь, речь все-таки о повышении, а не ужине, когда я брошу Олега.

После работы я решила забежать в магазин. За вином — отметить не очень отрицательный ответ начальства.