«Уважаемая Мириам Краон», – начиналось официальное письмо. Уже это обращение вызвало всплеск горькой иронии. Какая уж теперь уважаемая?! Смешно звучало, учитывая мое теперешнее положение.

Дальше следовал точный, лаконичный текст с датой и временем проведения ритуала по снятию брачной вязи в храме Дваргона. В том самом, где десять лет назад нас с Даркаром связала судьба.

Я встала со стула, но ноги подкосились. Рухнув обратно, я вновь перечитала письмо и перевернула листок. Смутилась, присмотревшись к мелкой надписи в конце бумаги.

«Я люблю тебя и верну любой ценой. Найди в себе силы простить и дождаться меня».

– Проклятье! – вырвалось из уст с таким гневом, что руки задрожали и лист выскользнул из пальцев, спланировав на пол.

Его слова, написанные твердым, уверенным почерком, казались откровенным издевательством! Любовь?! Какая любовь?! Его действия говорили о другом. О трусости, предательстве, о безразличии к моим чувствам. Я помнила, как он клялся в вечной любви и обещал быть рядом всегда, как его глаза горели страстью и преданностью. А теперь от этих воспоминаний осталась лишь противная горечь во рту.

Я подняла с пола письмо и со злостью припечатала ладонью бумагу к столу. Сжав кулаки, почувствовала, как по щекам текут непрошеные слезы – гремучая смесь боли и ярости. Скорее бы избавиться от вязи и плюнуть дракону в рожу!

Не знаю, как сумела пережить эту тревожную ночь и дождаться часа, когда нанятый экипаж подъедет к постоялому двору. Переминалась с ноги на ногу, я нервно заламывала пальцы. Холодный ветер хлестал по лицу, заставляя съежиться и сильнее запахнуться в грубую шерсть мантии. Серое, мрачное утро, небо затянуто низкими свинцовыми тучами, словно отражая мое истинное настроение. Вот-вот заплачет небосвод, а город просыпался медленно, сонно потягиваясь. Запах дыма от печей смешивался с ароматом свежей выпечки из ближайшей булочной.

Старый и скрипучий экипаж с облезлой краской – уж какой сумела себе позволить в целях экономии, подъехал немного раньше назначенного времени. Крупный, грубоватый кучер, закутанный в войлочный тулуп, с любопытством оглядел меня, но ничего не сказал.

Я протянула ему три монеты и молча забралась внутрь, погружаясь в тесную, пахнущую кожей и пылью карету. Мягкие подушки не могли смягчить жесткость сиденья и я смирилась с тем, что дорога будет долгой и утомительной. Безгербовый экипаж не пропустят через мост, чтобы сократить путь до резервации. Придется тащиться по главному тракту вместе с другими торговыми повозками. Но это ничего! Мне следует начать привыкать к новым реалиям бедной жизни.

– Ритуальный храм Дваргона! – объявила я вознице и карета тронулась с места.

Я смотрела в окно, наблюдая за тем, как меняется пейзаж: кипящий жизнью город сменяется обширными полями, поля – темными, таинственными лесами. Внутри бушевала буря, но внешне я оставалась невозмутимой, маской скрывая свою внутреннюю растерзанность. Только слегка подрагивающие пальцы, сжимающие смятый клочок письма в кармане, выдавали истинные чувства.