всю жизнь! Стойте! Подумайте о Криосе: такой выгодный брак!!! Куда же вы, я согласна быть женой!

Топот ног убегающего «жениха» окончательно стих, и Эос от души расхохоталась.

«Сестренка, спасибо тебе за то, что ты есть! И за то, что сумела заслужить себе такую замечательную и полезную для очищения помещений от женихов репутацию.»

Затушив пламя и полив водичкой деревце, Эос присела в кресло и прислушалась: по коридору опять кто-то шел, но теперь это были до боли, до слез, знакомые шаги.

Статный темноволосый маг шагнул в лабораторию, и сердце Эос привычно ухнуло вниз.

– Привет, Авар.

– Привет! – радостно улыбнулся мужчина. – Чего это лорд Крискон как ошпаренный отсюда выбегал?

Эос прищурилась и честно сказала:

– Свататься приходил!

Авар неодобрительно нахмурился:

– Мала ты еще для сватовства!

В девушке вспыхнула злость. Она потянулась в кресле, плавно поднялась и отбросила за спину золотистые локоны:

– Уверен, что мала? – насмешливо спросила и радостно отметила, как скользнувший по ее фигуре взгляд любимого на мгновение стал чуть рассеянным и в нем отчетливо промелькнули искры мужского интереса.

Авар Лютен тряхнул головой, и взгляд его снова прояснился.

– Конечно, уверен, – ласково сказал мужчина. – Ты поможешь мне сегодня прием вести в лекарском доме?

Эос печально посмотрела на бесконечно любимого мужчину:

– Помогу, куда я денусь.

--------------------

Этим же суетным утром леди Анастасия Таис занималась выполнением обещания, данного своей старшей дочери. Проведя урок математики в начальном классе магической школы (к счастью, в расписании это был первый урок во вторник), Настя поехала в главный храм богини Донаты. Спустя пятьдесят лет после ее первого прихода в этот собор, здание претерпело весьма значительные изменения. Центральный храм богини теперь поражал своим великолепием не меньше, чем храм Донатоса в центре Тавии: новые позолоченные двери, мраморная облицовка стен, колонны и алтарь из малахита и так далее – радовали даже самый утонченный вкус игрой цвета и света и роскошью внутреннего убранства. Леди Таис во всем этом шике-блеске не нравился только один момент: то, что трехметровую статую богини маг-скульптор ваял с ее собственной персоны, и теперь перед алтарем возвышалась золотая Настя, инкрустированная драгоценными камнями.

«Доната, вот зачем было требовать именно такой облик для себя, любимой?»

«Тебе не надоело пятьдесят лет спрашивать одно и то же? Лучше посмотри, какие замечательные витражи в окна установили! Красота!»

Настя полюбовалась на недавно изготовленные витражные окна и пошла в небольшую молельню, предназначенную только для жриц: в храме было многолюдно, а Анастасии требовалось в спокойной обстановке пообщаться с подругой-богиней.

Жриц в храме было по-прежнему немало, так как лаприкории в стране еще действовали (тридцать девять девушек Насти моментально разрешить проблему нехватки магинь не могли, а построенные в провинциальных городах школы для невест пока не работали из-за недостатка женского состава преподавателей: ведь научить девушку быть гордой, свободолюбивой, разумной и долготерпеливой мисс может лишь женщина, уже сочетающая в себе все эти свойства, а уж никак не мужчина-маг, а тем более, не человек). Теперь все жрицы носили ослепительно белые одеяния и старались хоть изредка общаться с прихожанами; к Насте же эти несчастные женщины, навечно связавшие с храмом все свои чувства и желания,  относились с фанатичным обожанием и почтением. Леди Таис нередко с трепетом думала, какую ответственность она несет перед жрицами, готовыми по одному ее слову даже в пылающий костер войти.