как он иногда смотрит, я сама так на него смотрю все время, но ведет он себя, как старший родственник и не более того. Почему?! Что я не так делаю, почему он не видит во мне женщину?! Я же с ума по нему схожу, ни о ком и ни о чем думать нормально не могу, а он...!!! Он такой умный, красивый, благородный... необыкновенный! Я его шаги в коридоре из тысячи других узнаю, его улыбающиеся губы преследуют меня даже во сне, я, наверное, первое в мире зелье приворотное сотворю и на нем опробую, если по-другому привлечь его внимание не удастся!»

Тут Эос искренне ужаснулась собственным мыслям и постаралась выбросить их из головы. Однако сделать это оказалось не так просто: совершенно случайно всплыли в памяти занимательные свойства белладонны, которую вполне можно смешать с розовым маслом, пряным дурманом и... Нет-нет, ничего подобного она не сделает! Но формула магической основы буквально стучится в мозжечок, после того, как ее усилием воли отогнали от лобных долей мозга...

«Меня собственная совесть со свету сживет за такие эксперименты. Да и счастья обманом не получишь. Надо бежать из лаборатории, тут слишком много искушений, все под рукой, стоит только захотеть...»

Неожиданно совесть Эос получила поддержку со стороны: в дверь постучали, и в помещение зашел лорд-маг Армит Крискон. Увидев магиню, юноша просиял. Эос тяжело вздохнула:

«Даже в институте отыскал. Хорошо, что хоть сам кронпринц Криоса в свою страну после бала уехал, только письма теперь шлет: уж восемь штук за три дня настрочить успел. Причем пишет не только он, и не только мне. Папочка шутит, что скоро дрова на зиму заготавливать не придется – любовными посланиями дом круглый год отапливать можно будет, вот мол, как выгодно взрослых красавиц-дочерей иметь. Почему нельзя гору писем в стихах от других обменять на одну прозаическую строчку от него? А этот – то ли брат, то ли племянник Криосского короля – чего от меня хочет? Только бы ухаживать не принялся, у меня уже сил нет вежливо улыбаться.»

– Добрый день, мисс Эос! Вы прекрасны, как ясное солнышко! Хочу еще раз поблагодарить вас за спасение моей скромной персоны от ... э-э-э ... вашей сестры, – неловко заключил свою речь лорд-маг Криоса.

Эос постаралась сдержать неуместную сейчас улыбку. Да, лорду Крискону не повезло в первый же день подвернуться Авроре под горячую руку. Причем горячую в прямом смысле этого слова. На балу в честь их совершеннолетия и прибытия новых делегаций от соседей, как только закончилось официальное представление всех новых дипломатических миссий, и высокопоставленные маги произнесли все положенные речи и поздравления, Аврора буквально на минутку сбежала в сад, чтобы глотнуть свежего воздуха свободы и временно скинуть с себя образ исключительно благонравной особы. Старшей мисс Таис было трудно вежливо, без ехидства, отвечать на витиеватые комплименты, трудно плавно скользить по полу, трудно удерживаться от желания оживить и деятельно разнообразить королевский прием: Рора всегда предпочитала динамику статике и эпатаж благочинности. В саду Аврора забилась в далекий уголок и от души покидалась в фонтан мелкими фаерболами, «спуская пар».

На беду (вспоминала Эос рассказ сестры), в этот же уголок случайно забрел лорд-маг Армит Крискон и не нашел ничего лучше, как сунуться к взвинченной магине с любезностями. И опять-таки на беду, рядом с фонтаном стояла водяная скульптура, сделанная на основе стабилизатора Еилисея Коариса. Аврора не помнила точно, как это произошло, но парочка ее фаерболов из-за повышенной раздраженности хозяйки слетела с рук сама по себе, врезалась в скульптуру и нарушила равновесие водной стихии. Аврора поспешно произнесла заклинание стабилизации, не обдумав тот факт, что поток воды хлынул прямо на Армита, и в итоге галантный лорд-маг оказался замурован заклятием