Но сильные руки не позволили этого.

– Нет! Нет! Нет! – напрягая все мышцы и сжимаясь внизу повторяла девушка.

Она уже почти обрадовалась, почувствовав, что её усилия действительно мешают сделать непоправимое. Но Дан, давно сделавший свои выводы о лурбийках, счёл происходящее глупым кокетством. Разгоряченный, давно не имевший женщины, он уже не мог остановиться вот так, после каких-то полудетских ласк.

Перехватив одной рукой оба тонких запястья девушки, прижал их над её головой, не позволяя отползти, вывернуться из-под себя. “Надо же, какая она там узенькая и как умеет сжиматься!” – со смесью восхищения и раздражения подумал мужчина, внезапно вспомнив, каким приёмом умудрялся побеждать намного превосходящих его противников. Не сказать, чтобы уж очень сильный, но резкий и точный тычок кулаком в солнечное сплетение заставил девушку задохнуться, сбив дыхание.

"Дышать-дышать-дышать!" – только об этом могла думать девушка, у которой уже темнело в глазах. И всё её тело требовало лишь одного, чтобы наконец-то получилось вдохнуть. Судорожно хватая ртом непослушный воздух, она расслабилась, чем тут же воспользовался Дан, резко входя в глупую девчонку, решившую вдруг поиграть в сопротивление.

Дарайя и так была на грани беспамятства, а резкая, неожиданная боль толкнула её за эту грань, заставив отключиться. Может быть, и к лучшему, так как и одного момента той пронзительной, раздирающей боли оказалось слишком много, стерпеть большее было бы почти невыносимо. Легкий обморок спас её от дальнейшего ужаса и участия в происходящем.

В себя она пришла уже отползшей к креслу, на краю покрывала. Сидела, подтянув ноги к себе и обхватив колени руками, сжавшись в комок как можно дальше от насильника. Когда и как она туда отползла, как поправила сорочку, прикрывая грудь и всё остальное, Дарайя не помнила, как будто наблюдая сейчас за собой со стороны. Сосредоточившись на этой мысли, показавшейся ей самой важной в тот момент, девушка осторожно огляделась.

На другом конце покрывала сидел ошарашенный Данкур, со странным лицом разглядывающий приличную лужицу крови, уже потемневшей и начавшей сворачиваться в центре многострадального покрывала. Почему-то эта чернеющая в темноте кровь обрадовала девушку.

“Так тебе и надо! Отстирывай теперь это сам!” – подумала она с нервным весельем, вновь поразившись своей странной реакции.

Девушка продолжала осознавать сквозь странную пелену, приглушающую звуки и цвета, не вписывающуюся в её недавние представления от Данкуре действительнось, кажущуюся ей страшным сном. Она чувствовала себя сторонним наблюдателем, не вовлечёным в происходящее, не чувствующий почти ничего...

– Мне нужно в ванную, – каким-то глухим и мёртвым голосом, не выражающим никаких эмоций, произнесла Дарайя, находя взглядом свои панталончики...

И действительно ушла в ванную, где так же без всяких эмоций, аккуратно смыла с себя кровь, нашла какие-то тонкие салфетки, подложив их в бельё. Внизу всё болело, кровь ещё сочилась.

"Мне просто нужно позаботиться о гигиене, никаких других мыслей, никаких переживаний!" – отстранённо выполняла необходимые действия девушка.

Она бы с удовольствием отправилась к себе, подальше от незнакомца, в которого превратился когда-то обожаемый Данкур, который точно не стал бы бить женщину в живот, пусть и не сильно, не оставив даже синячка…

Но они на острове, придётся ждать утра. Выбрав из запаса одеял, аккуратно уложенных всё в том же огромном шкафу, самое подходящее… А к чему оно подходящее? Дарайя и сама сейчас не ответила бы, но продолжала действовать, самой себе напоминая какую-то механическую куклу, не чувствуя, практически не думая, выполняя заложенные мастером-кукольником программы.