Учительница если и была поражена такой наглостью, то ничего не сказала.
– Сейчас, – ответила она, прикрывая за собой дверь.
Ну хоть не стала приглашать в комнату, и то хорошо. Почему-то редкие девушки чувствуют опасность от представительниц своего пола, а ведь среди женщин тоже хватает и убийц, и просто воровок.
Когда дверь снова открылась, девушка держала в руках небольшой пакет с флаконами и баночками.
– Держи, – она протянула пакет Алисе. – Потом оставь под дверью, пожалуйста. Я уже спать ложусь, утром заберу. Здесь никто не украдет, все свои, а на ночь двери Андрей запирает. И в душе осторожнее, сразу сильно горячий не делай. Он постепенно греется, совсем кипяток будет.
Алиса поблагодарила отзывчивую соседку и отправилась в единственный и общий для всех душ. Девушка положила ей не только мыло и зубную пасту, но и гель для душа, шампунь, кондиционер и даже новую зубную щетку и пахнущее кондиционером маленькое полотенце. Приятно было узнать, что существуют такие люди.
Хорошенько вымывшись и спрятав в пакет между флаконами небольшую купюру в качестве благодарности, Алиса вернулась в номер. Леон сидел все в том же кресле, казалось даже, в той же позе.
– Нашел что-то? – поинтересовалась Алиса.
– Пока ничего важного, – пробормотал Леон. – Ложись. Завтра у нас ранний подъем, Дима приедет часам к шести.
– А ты спать не собираешься? – спросила Алиса, забираясь под одеяло.
Раздеваться она не стала. В комнате было прохладно, одеяло выглядело слишком тонким, чтобы она могла под ним согреться.
– Потом, – отмахнулся Леон. – В кресле посплю, тебя стеснять не стану.
Алиса посмотрела на кресло, которое выглядело неудобным даже для того, чтобы в нем сидеть. По крайней мере, с таким ростом, как у Леона. Очень хотелось пожелать Леону, чтобы он теперь до конца дней спал в этом кресле, но Алиса не дала обиде взять над собой верх. Не доставит она ему такого удовольствия.
– Завтра не разогнешься, – проворчала она. – На кровати места двоим хватит.
– Я же сказал: посплю в кресле, – отрезал Леон, и Алиса не удержалась:
– Что, так противно со мной в одной постели находиться? Как ты новогоднюю ночь-то выдержал, бедный? Ради спасения с кем угодно переспать готов был?
Леон опустил телефон, внимательно уставился на нее. В глубине черных глаз не было ни сожаления, ни даже простого извинения.
– Именно так, – холодно ответил он.
Сволочь.
Алиса легла на подушку, отвернулась к стене, сжимая пальцы в кулаки и изо всех сил сдерживая злые слезы. Как же она сразу его не разгадала? Как повелась? Немного внимания, пара ласк – и вот она уже бежит за ним, как преданная собачка, готовая лизать руки за кусок колбасы. Когда она такой стала? Она, всегда сильная, не доверяющая людям. Продалась просто за обещание любви. Как противно. И от него, и от себя самой.
Какие бы эмоции ни душили Алису, а усталость все равно взяла свое. Она отключилась очень быстро и уже не слышала, ложился ли Леон и когда. Проснулась от какого-то неясного звука. В комнате было темно и тихо, и Алиса не сразу поняла, что именно ее разбудило. Села на кровати, понимая, что Леона нет рядом. Нашарила рукой телефон под подушкой, зажгла экран, осмотрелась. Часы показывали начало четвертого, за окном стояла непроглядная темнота. Леон сидел в кресле и, кажется, спал. Телефон лежал на коленях, голова была откинута назад. В следующее мгновение он тихонько застонал, и Алиса поняла, что именно это ее и разбудило.
– Леон? – позвала она.
Он не отозвался.
– Леон!
Снова ноль реакции. Коротко чертыхнувшись, Алиса слезла с кровати, подошла к нему ближе. И только тогда заметила, что метка на ладони Леона едва заметно светится. Днем, возможно, этого и не было бы заметно, но сейчас, в ночной темноте, оказалось хорошо различимо.