Другие адепты поедут по домам на каникулы, там смогут поменять лёгкие вещи на тёплые, а я так и буду всю зиму мёрзнуть без шубки и пуховой шали? Моя предусмотрительность сильно раздражала всех. Сначала комендантшу, а потом и соседку по комнате, которая сразу же развопилась, недовольная теснотой. У неё же вещей в три раза меньше, чем у меня. Зизетта Шилди — так её звали — остроносенькая, с прищуренными серыми глазами, такими же серыми, казавшимися седыми волосами, плоской грудью и непомерным гонором. Поначалу я пыталась объясниться, но, заметив, что девица не слушает, опустилась на кровать и расплакалась.

Как-то разом всё навалилось. Усталость от долгой дороги. Смерть любимого отца. Известие, что я ему не родная, и где-то на свете бродит человек, обидевший мою маму. Холодные проводы…

Холодные — это ещё мягко сказано! Папа оказался прав: меня обыскали и чуть не отняли кошель сбережений. Не так много там было монет, но я же не могла ехать совсем без всего? И с кучером нужно было расплатиться, и… вообще, я знала, что деньги нужны. Жена отцовского племянника чуть не слюной брызгала, крича, что в Академии я буду на всём готовом. Повезло: соседи, из любопытства собравшиеся у нас на дворе, заступились за меня: итак девка дом родной оставила, чего ж её совсем-то обирать.

— Пф-ф-ф… — оттопырила губу Зизетта, — … не успела приехать, а уже по мамочке с папочкой соскучилась! Может, пока не поздно, развернёшься и отправишься домой?

Эти слова всколыхнули во мне злость. Слёзы сразу высохли. Я посмотрела прямо в лицо девице и сказала твёрдо:

— Я сирота. Плакать мне не о ком. Ехать некуда. Нет у меня дома.

Соседка удивлённо подняла тонкие бровки:

— Где ж ты раньше жила?

— Тебе какое дело! — всё ещё злилась я. — Не нравится соседство, попроси, чтобы меня отселили.

— А! — махнула рукой Зизетта, — кто меня послушает? Мисса Натвайс наполовину нагиня, наполовину драконица, она ни за что не выполнит чью-то просьбу. Да хоть сам ректор к ней обратится. Ни в жисть. Вредная.

— Ректор? — не поверила я. — Ведь он в академии главный… как же…

— Не хочешь, не верь, — передёрнула плечами соседка. — Да только знаю, что за меня перед Альбертом Нортоном хлопотали. Просили кого поприличней подселить, так профессор прямо заявил: этими вопросами занимается комендант.

Другими словами, я не приличная? Как-то даже обидно стало. Одежда у меня новая и зачарована, чтобы не мяться и не пачкаться долгое время. Отец старался наряжать единственную дочку по последней моде, чтобы я выглядела как леди. Положим, устала я в дороге, переволновалась… Это никому не даёт права считать меня недостойной и…

Возмутиться я не успела. Зизетта озвучила свои претензии:

— У тебя какой магический потенциал? Сколько процентов? Пять?

Я машинально кивнула. На самом деле, не знала, каков мой личный процент магии. Только теперь вспомнила, что четыре месяце назад лучших учеников школы возили на вступительные испытания. Поскольку я не собиралась учиться дальше, восприняла поездку как приключение, как возможность ещё немного побыть в компании школьных друзей, повеселиться. Никто из нас не рассчитывал на положительный результат и, кажется, никто кроме меня не получил приглашение.

Теперь я осознала, насколько легкомысленно отнеслась к важнейшему шагу в судьбе. Оправдаться могла только тем, что никто никогда не говорил со мной о магии. В семье все были обычными людьми, с чего бы мне считать себя особенной?

Видя, что Зизетта ждёт встречного вопроса, я задала его:

— А у тебя какой?

— Двадцать! — гордо выпятила грудь соседка. — И я уверена, что могу за время обучения достигнуть ста процентов!