– Показалось, – проронил я, мучительно хмуря лоб.

– А откуда у тебя эти шрамы? Раньше у тебя их не было. Что происходит? Отвечай!

– Упал. И катился… по гвоздям. Они из ступеней торчали. На редкость хреновая была лестница, – иронично выдал я, принявшись застёгивать рубашку. Пальцы двигались с необыкновенным проворством, как у самого опытного гинеколога.

– Михаил! – повысила голос Мария, вздёрнув подбородок. – Перестань разговаривать со мной в таком тоне. И говори правду своей старшей сестре.

– Ты старше всего на год. А что касается правды… Я пока сам мало чего понимаю.

– Тогда просто расскажи, что произошло. Ты ушёл из зала, а потом пропал на несколько часов. Я искала тебя. А когда нашла, то ты уже лежал тут весь в шрамах. Над тобой опять кто-то издевался? Это Артём и Виктор?! Они пытались найти тебя. И лица у них были очень злыми! А у Артёма ещё и нос был разбит! – на одном дыхании выпалила сестра, загоревшись праведным гневом. – Но я не пойму, как они смогли соорудить свежие шрамы? Они же первокурсники и не владеют такой магией.

– Нет, это не они. Однако эти гады ещё получат своё, – прорычал я, ощутив дикую волну гнева, родившуюся где-то глубоко в душе.

– А-а-ах! Что за вульгарные слова! Миша, что с тобой? Ты словно сам не свой. В тебя будто бес вселился! Или… – сестра ахнула и в ужасе прижала ко рту ладошки. – Ты использовал те руны! И не смей отпираться! Теперь-то я поняла, что мне напоминали твои шрамы! Зачем?! Зачем ты это сделал?

– Знаешь, иногда бывают удивительно реалистичные кошмары. Бежишь от кого-то, прячешься. А потом просыпаешься в холодном поту и радуешься, что всё было не по-настоящему. Так вот, кажется, я наконец-то проснулся. Скинул оковы долгого муторного кошмара. И даже не в ритуале дело, а в том, что я решился поставить на кон свою жизнь, – прохрипел я, чувствуя необыкновенную свободу, будто пёс, сорвавшийся с цепи.

– Что же ты натворил… – прошептала сестра и торопливо огляделась, словно кого-то искала.

– Нет, ангел, кажется, не появился. Видимо, я что-то сделал не так.

– Миша, мне страшно. В тебе что-то поменялось, – сглотнула Мария и тихонько добавила: – Ты как себя чувствуешь? Я помню, дедушка как-то говорил об одержимых. Ты же не стал одним из них?

– Прекрасно себя чувствую. А что касается духов и одержимых – видать, это всё детские сказки.

– Нет! За эти сказки особый отдел расстрелял нашего дедушку, а потом они ещё целую неделю обыскивали наш дом в поисках его тайников. Оккультные знания – это тебе не жук лапкой потрогал. Если бы они были враками, то за них бы аристократов не расстреливали.

Я хмыкнул и уже разинул рот, чтобы дать достойный ответ, но тут вдруг до моих ушей донёсся скрип двери, скрытой рядами шкафов с книгами.

– Кто-то идёт, – в ужасе прошептала Машка, вытаращив глазки. – Если тебя увидят в таком виде, то начнутся расспросы. У тебя же рубашка кровью кое-где заляпана, да и штаны все в грязи. Лучше сиди тут. Я сама разберусь.

Сестра вскочила на ноги и начала поправлять платье. Оно зашелестело на фоне быстро приближающихся шагов и мерного тиканья часов.

– Мария Геннадьевна! Мария. Ау? Вы здесь, душа моя? – прозвучал ласковый голос Миронова.

– Опять он. Что за приставучий гад? Он же весь вечер вьётся вокруг тебя, как кот около валерьянки, – прошептал я, скользнув взглядом по рубашке. Да, в таком виде лучше не показываться.

– Мы дома поговорим о твоём лексиконе, – сурово пообещала сестра и скрылась за шкафом.

– Ах вот вы где, моя милая, – сказал Миронов с приторно-сладкими нотками в голосе. – А чего же вы от меня прячетесь уже который час? Хм, и почему у вас следы слёз на лице? К вам кто-то приставал? И почему платье помято? Кто это был? Этот слизняк Алексей Перфильев?! Я вызову его на дуэль! Только скажите.