– Мы тоже продолжим путь сами, – поддакнул я, открыв заскрипевшую дверь машины. – Всего хорошего, сударь. И спасибо за пиджак. Я оставил его на заднем сиденье.

– До свидания, – вяло пробормотал Василий.

Он тоже выбрался из авто, поднял капот и стал с умным видом смотреть на мотор, а тот, казалось, еле слышно просил наконец-то пристрелить его, избавив тем самым от страданий.

Елизавета же напоследок окинула меня оценивающим взглядом и весело сказала:

– Без очков вам лучше, Михаил.

– Благодарю! – бросил я и пробормотал себе под нос: – Это вы ещё меня без одежды не видели.

Помахав мне лапкой, она, соблазнительно виляя попкой, перешла дорогу и двинулась по второстепенной улице. А мы с сестрой пошли по главной.

– Миша, что ты сделал с этой склочной простолюдинкой? – прошептала Мария, сгорая от волнения.

– Стёр из её памяти с десяток минут. Теперь она не будет помнить аварию. Но, к сожалению, это заклятие воздействует только на пустышек, то бишь на тех у кого нет дара.

– Ого! – опешила сестра, отправив бровки в космос. – Но даже так – это всё равно могучая силища! Вот только… чем тебе придётся заплатить за неё? И, кстати, как ты в библиотеке активировал руны? Как сумел провести ритуал? Только не говори, что потратил жизненную силу. Ты же не делал этого? Чего молчишь? Неужели сделал?! И сколько?

– Не знаю, но думаю, что несколько лет. Может, десять, а то и пятнадцать, – легкомысленно сказал я, чуть ли не пританцовывая от возбуждения.

– Пятнадцать лет?! – ахнула она, миновав лежащего в блевотине чувака в косухе. – Ты отдал пятнадцать лет жизни?!

– Ну и что? Даже планеты не живут вечно. Шестьдесят лет или семьдесят пять. Всё едино – без этого ангела мщения моя жизнь была бы, как школьное сочинение. Унылой и неинтересной, – проговорил я, ощущая невероятный душевный подъём. Казалось, что даже звёзды сложились в надпись «Теперь всё изменится, зуб даём».

– А если тебе судьба отмерила всего лет тридцать пять? Что тогда?

– А-а-а, – отмахнулся я.

– Нет, всё-таки зря ты провёл ритуал, – промычала сестра, подозрительно поглядывая на прохожих. Но никто из них даже не думал прислушиваться к шушуканью двух подростков. В витринах же до сих пор извивались полуголые девки. Вот это было зрелище!

– Если честно, то я был зол на весь белый свет. Однако я рад, что провёл ритуал. Теперь у меня есть шанс занять достойное место в обществе. Я не хочу влачить жалкое существование.

Сестра нахмурилась и погрузилась в мрачные размышления, изредка поглядывая на мою светящуюся физиономию. А я с глуповатой улыбкой на губах посмотрел на сморщенную цыганку в цветастом платье. Она стояла на перекрёстке и цепко поглядывала на гуляк. Думает, кому бы коня продать? Не битого и не крашенного?

Собственная шутка заставила меня ещё сильнее расплыться в улыбке. Но буквально через миг мне стало не до улыбок.

Цыганка вперилась в меня расширившимися глазами, ткнула в мою сторону трясущимся узловатым пальцем и заверещала, сверкнув золотым зубом:

– Тёмный! Тёмный! Тёмный!

– Где? – обернулся я, ощутив вцепившийся в спину холод.

Гуляки тоже стали оглядываться, пытаясь понять на кого указывает цыганка. А она вдруг закатила глаза, осела на тротуар и задрожала, пуская слюни.

– Быстрее пошли отсюда! – потянула меня за руку сестра. – Быстрее!

Мы торопливо перешли дорогу и исчезли в хитросплетении улиц таких же тёмных, как настроение Марии.

Она помолчала немного, а затем выдохнула:

– Это ведь она о тебе! Точно ли ты вызвал ангела? Может, демона?

– Ну чего ты слушаешь выжившую из ума старуху?