– Ты не веришь в своих собственных детей! – вскричала тётка, раздувая крылья носа. – Чем они хуже этого?

– У этого имя есть, – твёрдо проговорил я, откинувшись на спинку стула. – Хорошее имя, красивое. Михаил. Так звали даже парочку императоров.

– Так! Закрыли все рты! – рявкнул дядя, сурово столкнув брови над переносицей. – Начали свару с самого утра! Ешьте!

– Наелась уже! – истерично бросила тётка и выскочила из-за стола.

Дядька мрачным взором проводил её нескладную костлявую фигуру, а потом молча продолжил завтракать. И никто больше не нарушал тишину, разбавляемую лишь звяканьем вилок об тарелки.

Впрочем, уже совсем скоро за окном раздалось требовательное рычание автомобильного мотора.

Ивашка тотчас бросился к окну, отодвинул занавеску и восторженно протараторил:

– Приехал водитель князя! Машина-то у него какая красивая! А на заднем сиденье уже сидит парочка парней.

– Удачи, – пожелал мне дядька.

– Ни пуха ни пера, – выдала старушка и перекрестила, словно отправляла меня в опасное приключение.

Сестра же лишь молча сжала мою руку, после чего я встал из-за стола, схватил приготовленную спортивную сумку и вышел из дома. Утро оказалось серым и хмурым, как и физиономия водителя.

– Доброе утро, сударь, – поздоровался он со мной. – На заднем сиденье для вас ещё осталось место.

– Доброе, – бросил я ему и проник в машину, где и вправду уже восседала парочка парней, активно что-то обсуждающих.

Оба оказались постарше меня и с вполне открытыми дружелюбными лицами. Один был Андреем и носил короткие русые волосы, а второй – Игорем, кареглазым брюнетом.

Машина ещё не успела отъехать от дома, как мы уже успели познакомиться. Ребята действительно оказались простыми и не заносчивыми. Чувствуется, что в них не течёт кровь высшей аристократии.

А затем к нам присоединился ещё один парень. Он влез в салон, когда авто подкатило к небольшому, но опрятному двухэтажному дому. Кажись, водитель собирал не особо богатых ребят, чьи родители не могли купить им автомобили.

«Новичок» торопливо поздоровался со всеми и выдохнул, возбуждённо сверкая глазами:

– Судари, слышали последнюю новость? Мне старший брат буквально только что рассказал.

– Какую новость? – насторожился я, пятой точкой почуяв то, что она мне не понравится.

– Вы же графиню Дымову из нашей секции все знаете? – отбарабанил он, пробежавшись горящим взглядом по нашим лицам.

– Да-а, – хором ответили все, кто был в авто, даже водитель, сменивший хмурую мину на заинтересованную.

– Ну, чего, чего… говорите, сударь Игнатьев, – поторопил «сказителя» водитель, одним глазом глядя на парня, а другим на светофор, полыхающий красным светом.

– Брат мне рассказал, что было так. Мол, Миронов позвонил среди ночи Дымовой и сказал ей, что прямо сейчас ждёт её в университете. Он уже обнажённый и готовится пройти по этажу. Конечно же, она его обвинила в жульничестве. Дескать, какого лешего ты среди ночи собрался идти по университету, когда там никого нет? Кто же увидит твой позор? А тот ей и ответил: не было в нашем споре ничего, что говорило бы о времени обнажённого дефиле. Я, говорит, в своём праве. Ну, Дымова плюнула него и разозлено бросила трубку. А Миронов спокойно прошёл по университету в чём мать родила. И его проход засвидетельствовали два его друга и сторож. Получается, Миронов всё по чести выполнил, что было в споре. Да только обхитрил он Дымову. Не на такой исход она рассчитывала.

– Мда-а, схитрил он, – проговорил я, почесав затылок.

– Молодец, нашёл выход, – вставил Андрей, одобрительно кивнув. – Слово-то он своё не нарушил, как и условия спора. Я всегда говорил, что Миронов-старший – умный человек.