- Я бы и не стала, - ответила я, хотя, признаться, орнамент выглядел совершенно не пошлым, какими мне казались все татуировки в принципе, а чем-то волшебным и утончённым. – Это Лера, это её тело, и я не знала, что у неё есть… Слушай, Макс! – оживилась я. – Ведь это всё что-то значит, да? И её татуировка, и твоя – это же не просто так рисунок? Чем-то каждый из вас мотивировал свой выбор! Точно! И я смогу лучше понять и Леру, и тебя, если ты расскажешь мне об этом!

Почему-то ужасно захотелось приблизиться и к пониманию Макса, и к новым знаниям о жизни Леры, которая почему-то волновала меня, и я всё чаще грустила, думая о том, что она погибла.

- Ладно, - вздохнул парень. – Не знаю, что там ты себе думала, набивая эту тату, но вообще подобный орнамент я не встречал, - признался парень. – Но, если разобрать его на составляющие… - он пересел поближе ко мне, пристально глядя на мерцающие золотые нити.

Задумчиво провёл пальцем по орнаменту. Я тоже уставилась на рисунок. Тонкий «браслет» содержал действительно несколько орнаментов, которые можно было бы считать отдельными, если бы они не были едва заметно объединены. Верхний и нижний края татуировки были выполнены в виде переплетённых в подобие замысловатой косы линий, а между ними были изображены попеременно какие-то символы. Например, треугольники, направленные одни вверх, другие вниз, или какие-то абстрактные изображения пламени, а также круги с вписанными в них линиями, расходящимися дугами от центра.

- Вот это, - парень провёл пальцем по переплетённой линии на нижнем краю, - этот орнамент символизирует воду, насколько я помню… А все остальные знаки, те, что в центре, тоже означают воду, а некоторые – огонь. Ну и намешала ты тут всего, - он усмехнулся. – И коловороты, и символы алхимиков… Не знал, что увлекаешься такими вещами.

- Лера любила огонь и воду? – спросила я, игнорируя его комментарии.

- Не знаю, - ответил Макс. – Но иногда мы видели тебя, гуляющей под дождём, так что думаю, что да, воду ты любишь… Из-за этого Алёна считала тебя ненормальной, да и не из-за этого тоже… - признался он.

- Что ж, неплохо, - отозвалась я. – Лера любила дождь и огонь… Ладно, из этого мало пользы… - могло быть великое множество версий, почему она выбрала именно такие символы, и мне подумалось, что это очень сложно – верно угадать эти причины, так что не стоит даже и пытаться. – А теперь ты расскажи, почему птица, - предложила я. – Как она, говоришь, называется?

- Игесь она называется, - ответил Макс, убирая руки от моего плеча и  отодвигаясь.

- Ну и почему игесь? В смысле, снегирь? – поинтересовалась я. - Почему не ящерица, дракон, змея или хищник какой-нибудь? Решил выделиться?

- А что, не нравится пичуга? – спросил он, поворачивая свою руку так, чтобы самому лучше рассмотреть рисунок.

- Нет,  почему же не нравится? – переспросила я. – Просто обычно парни выбирают что-то… более агрессивное, что ли…

- Снегирь, то есть, недостаточно агрессивен для того, чтобы красоваться на моём плече? – уточнил Макс, лукаво глядя на меня.

Я неуверенно кивнула. Птичка выглядела скорее мило, и вообще было неясно, что побудило парня вроде Макса наколоть себе именно её.

- Это необычная птица, - решил всё же пояснить свой странный выбор парень. – Перелётные птицы прилетают на север летом, а, когда холодает, сваливают в тёплые края. А игесь наоборот. Он прилетает зимой в холодные края, а, когда теплеет, улетает туда, где ещё теплее. То есть в жару он летит туда, где ещё жарче, а в холод – туда, где вообще дубак. В общем, он – нелогичный любитель крайностей.