тени. В который раз за последние дни всё между ног напряглось, побуждая наброситься на так удобно разложенную добычу. Глаза непроизвольно скользили по набухшей груди, просматривали всё под нервно сведёнными коленками.

Девственное смущение. Какое же оно вкусное. Как и необузданное желание первого контакта.

Один раз я уже допустил ошибку, и больше этого не повторится.

Я сложил руки на груди. Энергия разливалась, размыкая животные инстинкты моей собственной сущности и мой собственный голод. Тело готово было измениться в пределах доступного. Боль в спине нарастала, заставляя терять контроль, отдаваться проходящим сквозь неё повелениям магистра и невербальным сигналам ёрзающей девчонки. Осознание, как же давно я нормально не насыщался, тоже толкало вперёд.

Я выискивал, чем можно отвлечься, лишь бы не думать о ненасытном голоде. И тут что-то прокатилось по венам в противоположную сторону, замкнувшись на печати.

Аделина.

Моя стерва дважды приказала не сметь ей изменять. Даже трижды.

Улыбнувшись, я сконцентрировался на этом, усиливая действие её слов, скреплённых договором магистра.

– Ша-Дарр, – прорычал тот из угла. – Повелеваю!

– Не могу, – хмыкнул я, разведя руками. – Жена запретила.

– Ша-Дарр... – в голосе магистра послышались грозные, обещающие расправу ноты.

– Ты сам загнал себя в ловушку. Я связан звуковой печатью.

Магистр присмотрелся, я сосредоточился на месте столкновения двух энергий, пожирающих одна другую, а заодно и мою спину. Расставил ноги, чтобы устоять, ожидая вымещения злобы. Удар не заставил себя ждать, но магистр быстро спохватился. Ему нужны были мои силы, он всё ещё не верил, что этот раунд проиграл.

Впервые за время знакомства я был благодарен богатой стерве. Моей жене.

– Хочешь, чтобы меня разорвало вдрызг? – ухмыльнулся. Напряжение усиливалось, давило изнутри. На этот раз даже не пытался с ним справиться. – Я только за.

– Почему запретила? – хмуро поинтересовался магистр.

– Потому что исполнял твой долбанный приказ подкрепиться.

– Нужно быть осторожным!

– У некоторых баб отменная чуйка и превентивные запреты.

– Так однозначно запретила? – он всё ещё искал выход.

– Трижды, – убил я последнюю надежду, не в силах сдержать улыбку. – В обоих вариантах.

Магистр не знал, что я научился справляться с примитивными людскими звуками, которые из-за печати превращались в сдерживающие коды. Но если начнёт копаться, наверняка узнает, чем это чревато. У меня мало времени. Даже меньше, чем я предполагал.

Гадёныш швырнул девчонке в лицо щепотку сонного порошка, и, едва та обмякла на подушке, приблизился.

– Найди способ расторгнуть контракт. Жена должна отказаться от тебя. У тебя неплохой опыт, – злобно ухмыльнулся стервец. – И не больше суток. Иначе я сам расторгну договор с агентством и отзову тебя. Не хочется терять столь злачное место, но не пытайся меня обыграть.

– Напугал ежа голым задом.

– Ах не напугал? – холодные глаза сощурились, он шагнул вперёд: – Тогда ты знаешь, чем я смогу тебя заставить. Хочешь встать перед таким выбором?

– Ублюдок.

– Пшёл вон!

Магистр испустил из накопителя зелёный пучок силы, выталкивая меня обратно.

Вымороженный снег ошпарил голое тело, изо рта вместе с паром полился поток эпитетов, от которых даже в неприличном обществе смущаются.

Сверху свалились мои шмотки.

Наскоро натягивая ледяную, моментально промокшую одежду, я ругнул собственный теплообмен, не позволивший окочуриться тут же от перепада.

Прикинул по звёздам – здесь прошло часа полтора-два. Сейчас ещё от жены наслушаюсь... Но сегодня я готов стерпеть даже оплеухи. Сегодня она, сама того не ведая, очень меня выручила.