Они ещё какое-то время выясняли, кто виноват.

– Ну что, повторим? – произнёс Рау интимным, чуть вибрирующим голосом. Кивнул на сани, приподняв бровь, но в голове сразу же загорелось воспоминание о нашем поцелуе, способном растопить весь здешний снег.

Муж проводил взглядом очередной пролетевший аэроборд, и я хмыкнула:

– Иди уже, покатайся на чём хочешь. У меня теперь есть попутчица. Да, Милли? – повернулась я к девочке. – Поедешь со мной, пока они решают, кто за тобой не уследил?

Девчушка радостно закивала, проворно перебралась на мои сани.

Когда-то мы с родителями тоже ездили на горный курорт. Не такой крутой, как здешний, на Кайве, где прошло моё детство, всё было попроще. Но как же я тогда была счастлива!

М-да, поспешила я, не учла один момент: я не Рау и затащить на гору Милли не смогу. Внизу она расплакалась, как же высоко топать, и начала проситься в Луч – «ну пожалуйста, я так устала, тебе ведь можно»...

Я постояла у строения, колеблясь, и даже почти решилась. Однако паника липкой струёй лилась по позвоночнику, буквально отталкивая от двери. Мне ещё как-то домой возвращаться. Хоть арендуй космический корабль, чтобы не пользоваться Лучом.

Уговаривала себя, что это глупо, но не могла преодолеть страх.

Пришлось увещевать Милли, обещать кучу сладостей и даже пронести на руках. Я всё оглядывалась в поисках Рау и его аэроборда, но так и не смогла найти в толпе катающихся. Надеюсь, он хоть не к Тильде клинья подбивал?

В верхней трети нас поспешил встретить Эмиль. Почти съехал на ногах, удерживая равновесие.

– Что же вы не по Лучу? – удивился, забирая у меня дочку. Похоже, папаша переживал, а может просто не очень доверял странной мне, умудрившейся задуматься на канатной дороге и не пользующейся удобным Лучом.

– Форму поддерживаю, – буркнула я.

– Похвально, – хмыкнул красавчик, покосившись на Милли. И пока не начал уточнять, зачем ещё и ребёнка мучаю, я поспешила открутиться, будто мне нужно в номер.

Отдых всё больше походил на какое-то хождение по раскалённым углям. Два голоса ругались и спорили внутри: один говорил, что нужно преодолевать свои страхи, что в такой толпе ничего не случится и не вечно же мне прятаться. Второй напоминал, как моего отсутствия никто не заметил – «думаешь, в следующий раз заметят?». И настаивал на желании вернуться назад, в уютный и безопасный дом.

Теперь я была внимательна, не отвлекалась на неприятные мысли. Подъёмник ехал почти пустым – лишь пара человек передвигались в сторону горы. В холле нашего домика тоже никого не обнаружилось.

Я сделала себе чаю и приблизилась к стойке авторегистрации. Хотела поискать список жильцов, но информация оказалась недоступна – личная. Даже пожалела, что со мной нет Даны, уж она бы всё нашла.

Тишина и пустота действовали угнетающе. Я поднялась к себе в номер, оглядела – никто ли не пытался проникнуть, пока нас не было. Вроде никто.

Раскрыла бук, но в голову слетались лишь одно за другим воспоминания...

– Господин Трамм...

– Да, Мари? – директор был явно удивлён, обнаружив меня у себя в кабинете средь бела дня.

– Можно... поговорить?

– Конечно, – кивнул он, кажется, облизнувшись.

Я нерешительно застыла, размышляя, не сбежать ли, пока не поздно.

– Слушаю, – Трамм поднялся, приблизился к двери и закрыл замок, отрезая мне пути к отступлению.

Звон и запах, поднимавшие меня среди ночи и толкавшие к нему, днём исчезали, давая возможность трезво мыслить. Но, тем не менее, рядом с ним я ощущала, как перестаю себе принадлежать.

– Рассказывай, Мари, – проворковал Трамм, меж тем подняв руку, расстёгивая мою блузку. Я попятилась, лепеча: