– Самойлов??? Да ну… Ты просто хочешь так думать.
Адамов задумчиво покачал головой.
– А почему нет? Вполне возможно. Ты же знаешь по опыту, еще и не такое бывает. А я знаю, что отец и сын не ладили. Надо только доказать. Я ведь и правда давно ждал. Знал, что рано или поздно что-то такое произойдет. И я разберусь! – Адамов невольно сжал кулаки. – Так что, давай-ка, уймись, следопыт недоделанный. Лучше помоги мне. Поможешь?
Тот неуверенно кивнул.
– Если буду чем-то полезен, обращайся. Но обещай, что не влезешь в криминал и меня не втянешь. Слушай, – вдруг насторожился он, – а не хочешь ли ты, случайно, улики подтасовать? Тогда я «пас»!
Адамов глянул исподлобья, хотел сказать что-нибудь обидное, но вдруг замолчал. Ростиславу есть что терять – у него семья.
– Ладно, посмотрим, может, обойдусь без тебя. А ты займись текущими делами, чтобы я не отвлекался. Договорились?
Пашков с облегчением кивнул и, прихватив пустую бутылку с бокалами, вышел.
А Адамов откинулся в кресле и тихо, зло рассмеялся.
– Ну что ж, теперь-то я тебя достану. Ты не уйдешь от меня. Только надо все продумать…
Хмель будоражил и слегка туманил мозг, но мыслил прокурор здраво. Так. С чего начать? Конечно, ему нужна Загородняя, скорее всего она и правда непричастна, но должна что-то знать, она могла что-то увидеть или услышать на месте преступления, только никто ей не дал и слова сказать, да и вряд ли кто-то спрашивал. А это значит… Значит, надо срочно вытаскивать ее из тюрьмы, ну или для начала хотя бы побеседовать. Хмельной туман постепенно уходил, и мозг уже разрабатывал план действий.
Из раздумий Алексея вырвала трель телефона.
– Да… – коротко бросил он в трубку, – понял, буду… – Адамов глянул на часы, прикинув, сколько надо времени, чтобы выпить крепкого кофе, умыться и добраться до IT-отдела, – через двадцать семь минут.
Надо было добавить «спасибо», Зарецкий все-таки добыл ему информацию, которую Алексей так ждал. Но ничего, перебьется. В конце концов Зарецкий ему должен. Собственно, для этого он его и вытащил, чтобы держать на тонком поводке.
Глава 9
На следующий день, едва переступив порог приемной, прокурор чертыхнулся.
– Опять ты? – Адамов хмуро посмотрел на сидящую в приемной Березину. – Что на этот раз? Я очень занят.
Ответа ждать он не стал и прошел прямиком к себе в кабинет.
Но Березина не собиралась отступать и подскочив метнулась следом.
– Мне надо поговорить с вами, Алексей Сергеевич.
– Опять? – Он резко обернулся и, сделав свирепое лицо, спросил: – Скажите-ка, Дарина Евгеньевна, почему из всех знакомых мне адвокатов чаще всего я вижу вас? Уж не влюбились ли вы в меня?
Дарина на секунду потеряла дар речи, потом хотела ответить что-нибудь едкое, но решила не отступать от задуманного.
– Она не виновна. – Увидев недоуменный взгляд прокурора, пояснила: – Загородняя не виновна.
– Что? Ты серьезно??? – сходу рассердился Адамов. – А! Это тебе Пашков сказал? Или Лиля? Ну, все!
– Да успокойтесь, пожалуйста. Я пришла не как должностное лицо. И никто мне ничего не говорил. Просто я была у Загородней в СИЗО, через несколько дней ее отправляют по этапу.
– И что тебя туда понесло?
– А то! Я долго думала… Меня мучает совесть …
– Да что ты! – сыронизировал прокурор.
Дарина не обратила внимания на сарказм и, поджав губы, продолжила:
– … будто я сделала не все или сдалась.
– Да брось! – отмахнулся Адамов.
– Выслушайте! Просто выслушайте.
– Ну, – сдался наконец прокурор и замолчал.
– Она не в себе, даже не плачет, просто, как статуя. Я попыталась вывести ее из этого состояния, разговорить, но безуспешно. Тогда я поехала в следственный отдел. Еще раз переговорила с экспертами и баллистиками, которые давали заключения.