Ромка с любопытством вертел головой: он был в «Домодедово» впервые, так как непредвиденное дело помешало ему приехать сюда зимой и проводить Артема. Однако, чтобы осмотреть все киоски и стенды внутри длинного современного зала, разглядеть пестро одетых людей, улетающих в дальние страны, у него не хватило времени, так как довольно скоро объявили о прибытии самолета из Англии. Все четверо дружно поспешили к выходу, откуда должны были появиться первые пассажиры.

Подойдя к стойкам, Ромка вытянул вперед шею и запрыгал от нетерпения. Не меньше сестры он ждал того дня, когда закончится срок незаслуженной «ссылки», на которую, по его мнению, родители обрекли Артема. Лешка немного позавидовала брату: ему-то не надо придумывать, что сказать другу при встрече, брякнет что попало, и все дела, а она так не может, и как же быть?

Однако переживала Лешка зря. Все вышло совсем не так, как она себе представляла, не понадобилось никаких специально выдуманных слов. А все потому, что Артем появился не один. В толпе пассажиров рядом с ним шагали два мальчика. Одного из них, светленького и худенького, по виду отличника, Лешка узнала сразу, хоть и видела его только на фотографиях. Это был бывший хозяин ее Дика Никита Новгородцев. Он учился с Артемом в одной школе, а потому с ним вместе и возвращался в Москву. А она такой вариант совсем упустила из виду.

Лешка оглянулась назад и среди встречающих увидела хорошо им с братом знакомого банкира Николая Никитовича Новгородцева, который спешил навстречу сыну. И как она сразу его не заметила?

Поскольку Ромка с Лешкой и родители Артема стояли ближе всех к выходу, то к ним первым и подбежала вся прилетевшая троица.

– Это мои друзья, – указал Артем на ребят.

Людмила Сергеевна ласково улыбнулась мальчишкам и чуть не задушила сына в объятиях. После этого он перешел в руки отца. Не без труда избавившись от родительских нежностей, Артем стукнул по плечу Ромку, встретился с Лешкой глазами, весело улыбнулся и неожиданно произнес:

– А ты знаешь, что веснушки теперь в моде? Я это недавно сам по телику слышал и хотел тебя порадовать, но не успел. А как только мы взлетели выше облаков, увидел солнце и вспомнил.

Значит, Артем тоже ломал голову над тем, что сказать ей при встрече, обрадовалась Лешка, а Ромка не дал ей и слова произнести. С безмерно счастливым лицом ее брат по своей дурацкой привычке со всех сил пихнул друга в бок.

– Темка, да как же я рад тебя видеть! Жаль, конечно, что ты столько всего упустил, но ничего, надеюсь, наверстаешь. Лето длинное, может, тебе повезет, и нам снова подвернется какая-нибудь опасность. – И деловито осведомился: – На дачу-то к тебе когда едем?

Артем не успел ничего ответить, потому что аккуратный светленький мальчик, вырвавшись из объятий своего отца, снова подбежал к ним.

– Это Никита, – сказал Артем.

– Мог бы и не представлять, мы и так его знаем, – заявил Ромка и протянул Никите руку. – Привет! Мы тебя сто раз на фотографиях видели. И дома у вас, и у отца твоего в его «Рэст-банке». Они у него там на столе в рамке стоят, а мы с ним друзья и… и партнеры. – И, чтобы подтвердить сказанное, приподнялся на цыпочки, помахал рукой и громко крикнул: – Здрасте, Николай Никитович.

Банкир доброжелательно кивнул в ответ и тоже взмахнул рукой.

А Лешка насторожилась. А не насовсем ли Никита вернулся из Англии? А если насовсем, то не потребует ли назад своего Дика? Вернее, Дика, который давным-давно принадлежит одной ей и никому больше. Как бы ему намекнуть, чтобы он на это даже и не рассчитывал? Сказать, чтобы заводил себе другую собаку и не вспоминал о прежней?