Поэтому Сергей спокойно, но с лёгкой досадой в голосе ответил:

– Так автомобиль не ко времени подали, Пётр Данилович, а у меня планы горят. Каждая минута на счету. Да и ваш сотрудник не доложил, что опергруппа на выезде.

Голос у прокурора смягчился, но заискивания не появилось – держал марку.

– Ну что же… С сотрудником разберёмся, а я надеюсь на плодотворную совместную работу, – пророкотал Молчалин, – мы со своей стороны мобилизуем все средства и ресурсы.

Сергей положил трубку, но на этом всё не закончилось. Как по мановению волшебной палочки, перед ним появился чайник с крепким душистым чаем, стакан в вычурном серебряном подстаканнике, блюдце с тонко нарезанным лимоном и изящная вазочка с баранками.

Наконец-то его оставили в покое. Сергей достал свой блокнот, взял один из остро отточенных карандашей из стаканчика на столе и приготовился подумать в тишине. И тут дверь в кабинет вновь открылась. Сергей мысленно чертыхнулся: эти губернские милиционеры его с ума сведут! Но на пороге стоял не Мальков и не дежурный милиционер, который замучил уже Сергея своей навязчивой заботой. На него насторожённо смотрел высокий рыжий мужчина с усталым лицом и цепкими умными глазами. Если ориентироваться на личное дело, которое Сергей изучил ещё в Москве, перед ним стоял хозяин кабинета Ожаров Денис Савельевич. Честно сказать, Сергей обрадовался ему как родному. Наконец-то закончилась бестолковая суета и можно сейчас будет настоящим делом заняться!

Правда, Ожаров его энтузиазма явно не разделял. Ну, Сергей его понимал. Приехал какой-то хрен из Москвы и в его дело лезет своими мохнатыми руками. Ну ничего, как-нибудь поладят, Ожаров – опер опытный и далеко не дурак. На открытый конфликт не пойдёт, а там, глядишь, и оценит деловые качества присланного следака. А они у Сергея были, как не быть? И в избытке.

А что лучше сближает, чем совместная трапеза? Сергей лишний раз порадовался, что не согласился на уговоры «перекусить» от прокурора. Тем более что поесть удалось довольно сносно, даже можно сказать – вкусно.

Ожаров к концу обеда не то чтобы потеплел к своему невольному союзнику, но, видимо, смирился с присутствием в своём кабинете чужака. Без разговоров вынул дела из несгораемого шкафа и изучать их не мешал. Только уселся у окна с вонючей папиросой. Сергей по этому поводу возмущаться не стал. Во-первых, в чужой монастырь со своим уставом не ходят, а во-вторых, какой он вони только сегодня не нанюхался! Папиросный дым в этом списке ещё не самое ужасное.

Рабочий день давно подошёл к концу, но Ожаров домой не торопился, словно ждал чего. И Сергей скоро понял, чего именно. По одному начали возвращаться оперативники. И ведь они точно знали – старший уполномоченный не уйдёт, пока их доклада не услышит.

Сергей занял стратегическую позицию, чтобы видеть всех, но самому оставаться в тени. Его задача сейчас была не отсвечивать, а смотреть и слушать.

В целом, оперативная группа, работающая по делу Потрошителя, Сергею понравилась. И подготовка агентов оказалась более чем удовлетворительной. Не отборные ищейки, конечно, но вполне себе рабочие псы с хорошим нюхом и крепкой хваткой.

Особенно заинтересовал Сергея пожилой степенный Александр Петрович, которого все звали только по отчеству. Явно из бывших сыскных. По всему видно – опытный сыщик. Сергей таких старых профессионалов нюхом чуял.

– Вот что, други… А Алевтина точно знала злодея…

Со своего места Сергей видел лица всех оперативников. И на этой фразе невольно улыбнулся. Потому что эффект был как в последней сцене «Ревизора»: на несколько секунд все замерли, словно переваривая услышанное, а потом резко задвигали стульями и заговорили все разом. Хотя когда Сергей присмотрелся, то понял – двигали стулья и говорили только Егор и Митька. Ожаров остался невозмутим и почти флегматичен.