Интересно, чем я буду заниматься, когда Саймон решит больше не усложнять себе жизнь и вышвырнет меня из мастерской?

Время шло, сезоны сменяли друг друга. День распределения старшего всё приближался. В обычных семьях по этому поводу устраивали праздник, у нас хорошо если не похороны. Паула и так видела редко, а теперь он совсем закрылся на чердаке.

Настроение у всех начало убывать. В том году у нас никто не ходил на церемонию, но помню, что за два года до этого именно Паул вытаскивал из петли Криса. Я этого не видела, потому что Вия заперла всех, кто младше неё, в комнатах. Однако, завывания Киры и Джены всё ещё стояли в ушах.

Все предчувствовали новый инцидент. Полагаю, столько трупов было только у нас. Если бы у нас был обычный приют, то, возможно, всё было бы не так плохо. Однако, всегда есть «но». Вероятность, что дефектного признают полезным, почти неотличима от нуля. Да, конечно, не все действуют так кардинально, но на моей памяти ещё никто не смог избежать участи уборщика в приюте в случае присутствия на распределении.

Пробовали сбегать, но это жёсткое нарушение закона и карается оно расстрелом на месте. Да и куда бежать? Мы предпоследний сектор. Границы сильно охраняются. Человек с дефектом не сможет пройти незамеченным мимо нескольких десятков тренированных стражей.

Чувствовала себя вдвойне отвратительно в последнее время. В отличие от других у меня не было выраженных дефектов, за что каждый день благодарила жизнь. Тем не менее, смотреть на ребят было больно. В такое время начинала ощущать себя отвратительным человеком, который считает себя лучше других. В чем они провинились? За что страдают? Почему всё вышло именно так?

Ответов не было и не будет. Их ненавидят только потому, что они отличаются от других. Нелогичный и тошнотворный факт. Атмосфера давила, и мне хотелось просто сбежать. Благо, у меня такая возможность имелась. Стала оставаться у Саймона на выходных, засиживаясь до позднего вечера. Он ничего не спрашивал, я же старалась вести себя тихо, поглощая одну из его книг за другой.

Историю сменила физика, за ней была химия и биология. Старик иногда проверял меня, и я с удовольствием рассказывала о том, что прочитала. В шахматы мы с того времени больше не играли. Саймон сказал, что ему надо на что-то жить, а я, увы, мешаю. Правда, выглядел он при этом довольным. Редко его понимала. В целом, квантовая механика начинала казаться мне проще, чем логика, которой порой руководствовался старик.

Как по мне, приносила ему больше проблем, нежели пользы. Каждое утро раскладывала инструменты, в первый выходной убиралась в мастерской, и на этом все мои дела ограничивались. Зато меня вполне вкусно кормили и давали читать книги. Не очень равноценно, но не мне жаловаться.

С прошлыми друзьями больше не виделась. Пару раз в голову приходила мысль, были ли они моими друзьями, однако решила не заморачиваться. Меня вполне устраивала моя жизнь.

В день распределения дождь лил, как из ведра. До того, как мы добрались к закрытой площади, на нас не было почти ни одной сухой нитки. Благо, на улице было тепло. Я впервые посещала зал для распределения. Вернее, зал наблюдения. В зал распределения можно было зайти только один раз в свою двадцатую весну.

Для того чтобы посетить зал наблюдения не нужны были какие-то особые требования. Огромная площадь с экраном почти на всю стену. Люди смеялись и перешептывались. Царила атмосфера волнительного праздника. От нашей небольшой группы, которая состояла из Паула, Вив, Ханны, Рафа, меня и Чака все шарахались. Кира и Джена присутствовать в грубой форме отказались, младших Вия решила не брать.