— Так мне только один и нужен, — продолжаю упрямиться я.

— Женя, — не выдерживает Вова моего занудства, — именно поэтому мы и не дома, не в тепле и без удобств.

— Да, — сразу же присоединяется к нему Антон. — Терпим столько лишений, чтобы у тебя была ОНА! — пафосно подводит итог он и тут же добавляет: — А я, между прочим, голодный! 

— Мои рыцари! — пытаюсь сдержать смех я. — Ну, такой-то подвиг точно будет вознагражден! Такие лишения! Такая самоотверженность!

— Да! — в два голоса и на полном серьезе соглашаются они со мной.

Прикрываю лицо рукой, стараясь не ржать во всю силу.

— Мне нравятся норвежские, — делится впечатлением Тоша, уже успевший пролистать сайт елочного базара и просмотревший все выбранные мной варианты.

— Тош, но они такие густые, там же между веток гирлянду не натянешь! 

— Это ты не натянешь, — ухмыляется господин Гранин.

— Да, я поняла, Вова, — легко касаюсь его бедра и начинаю медленно скользить по нему рукой, — только специалисты... — придаю голосу объемную томность.

— Умница, — снижает он голос в тон мне, начиная притормаживать, перестраиваясь для разворота.

— Вова! — уже реально возмущаюсь я.

— С другой стороны... — задумчиво произносит он, — ты... натягивающая гирлянду... Оно того стоит! — бросает он на меня глубокий мерцающий взгляд, вдавливая до предела педаль газа.

***

— Женя, если тебе нравятся обе, давай возьмем обе! Места точно хватит, — совсем не помогает мне Вова определиться с выбором.

— Так, — прерывает нас Антон, — я схожу за чем-нибудь согревающим. Мой выбор ты знаешь. И очень надеюсь, когда я вернусь, ты уже определишься. Я не могу позволить, чтобы ты отморозила свой нос! — приобнимает он меня, прижимаясь щекой к ледышке, занявшей место моего носа.

Становится тепло и очень, очень уютно.

— Обещаю... — шепчу я, накалываясь губами на щетину Тоши, и расплываюсь в улыбке от мягкой, пружинящей щекотки.

— Давай еще раз, — встает за моей спиной Вова, когда Антон скрывается за плотным рядом душистых зеленых красавиц. — Высота, объем, цвет, — его руки проскальзывают мне подмышки, смыкаясь впереди и мягко вдавливая меня в себя. 

— Цвет! Голубая тоже очень красивая!

— Обе?

— Нет!

— Тогда зеленая, на ней будет классно смотреться красный!

— Почему красный? Традиционно?

— Потом расскажу, — тихие слова вылетают в теплом облачке дыхания Вовы, и я моментально расслабляюсь.

— Хорошо.

— Правда? 

— Да.

— Женька, если бы я знал, что можно было вот так просто...

— Нельзя, — смеюсь я в ответ. — Нужно было пройти весь этот нелегкий путь.

— Согласен, — пресекает мои дальнейшие разглагольствования Вова, перемещая меня к себе подмышку и быстро целуя в знак нашего «совместно» принятого решения.

— Эй! — раздается звонкий детский голосок.

Мгновенное движение назад из-за того, что чья-то маленькая, но отнюдь не слабая ручонка цепляет куртку Вовы и тянет его в сторону.

— Не трожь ее! — с угрозой в голосе произносит девочка лет пяти в смешной шапке зайчонка с мигающими огоньками в лапках-завязках.

— Таня, это что еще такое? — с противоположной стороны елочного ряда к нам направляется мужчина, поспешно прерывающий телефонный звонок.

Неуловимое ощущение узнавания. Откуда?..

— Извините, ни на секунду нельзя оставить без внимания, — обращается он к нам, протягивая руку девочке.

— Па-а-ап! Но он целовал Тошину невесту! — громко сообщает она, указывая маленьким пальчиком прямо на меня.

22. Глава 22

Женя

Мужчина с любопытством осматривает меня с ног до головы, после чего переводит взгляд на Владимира, который без каких-либо сомнений вновь сгребает меня в свои объятья и совершенно спокойным голосом произносит: