Я не сразу понимаю, что говорю.

– Магазин белья? Моя дочь в магазине белья, наполненном эротическими трусами и лифчиками?

Понимаю, что сейчас проколюсь. Почему я говорю прежде, чем думаю?!

– Я! – кричу. – Я покупаю эротическое бельё!

На меня косятся несколько пацанов и женщина, проходящие мимо, но мне сейчас плевать! Мне главное – потом не остаться без головы, когда я не найду дочку этого узурпатора.

Всё продолжаю смотреть по сторонам и наконец вижу сваю маленькую занозу, которая говорит с какой-то женщиной, сжимая в варежках чужие пальцы!

– Мне потом покажешь.

– Потом! – кричу. – Поговорим потом!

Сбрасываю звонок и бегу между людей к одной маленькой язве. В голове сейчас только одно представление, как я ремнём осыпаю маленькую задницу.

А в груди облегчение.

Я не умру!

– Пошли, милая, со мной, – слышу отдалённо.

Эта женщина решила увести малышку?!

Подбегаю к Снежке, хватаю её за руку и нервно, даже зло кричу:

– Снежа, нельзя убегать от меня!

– А вы что на ребёнка кричите? – вижу, как женщина хватает дочку Марата за вторую руку. Тянет на себя.

– Я – её няня, – парирую, выпрямляясь. Не отпускаю ручку в варежках. – Могу себе позволить. А вы – отпустите девочку. Вы не имеете права уводить ребёнка без согласия – хотя бы моего!

Поднимаю взгляд на светловолосую женщину с голубыми глазами. Самооценка в мгновение падает, когда вижу такую красавицу.

– Имею, – цокает, задирая подбородок и взмахивая волосами. – Я – её мама.

Какая мама?

– Снежка, это правда? – на всякий случай спрашиваю у малышки. Мало ли?

– Да, – кивает активно. И ведь не отпускает чужую руку! Ой, то есть родную.

– Неловко вышло, – натягиваю улыбку, пока пытаюсь придумать, что делать. Столкнуться с матерью ангелка лбами… Мне не хочется.

Хотя Марат сказал, что вместе они не живут, но она явно может нас спалить. Да и Снежана легко может сдать меня, что я её потеряла.

Вот и что теперь делать?

Меня не уволят, но накажут.

И что-то кажется мне, это будет жёстче, чем наказание за те же догонялки.

– Очень ловко. Я сообщу Марату, что он набирает в свой персонал безответственных девиц.

Женщина критичным взглядом осматривает меня с головы до ног, останавливаясь на клетчатой юбке.

– Только и умеющих сверкать ногами. Знаешь, кто не мёрзнет зимой, девочка? Три вида. Пингвины, белые медведи и проститутки.

Вздёргиваю бровь и не до конца понимаю, что она говорит.

Меня что, только что проституткой назвали из-за юбки?

– Ты прости меня, конечно, – всё ещё нахожусь в осадке. Пытаюсь оставаться спокойной. – Но ты явно осталась в две тысячи десятом. Этот прикол из одноклассников уже неактуален.

– Мам, а кто такая плоститутка? – вдруг слышится снизу.

Я пугливо смотрю на Снежку, что хлопает глазами и не понимает, почему меня так назвали.

Ну юбка и юбка! Да, я хожу зимой в ней! У меня колготки с начёсом, и ничего – не мёрзну!

– Неважно, солнышко. Пойдём, – блондинка дёргает своё чадо за ладошку, чтобы увести.

Не знаю, как поступить в данной ситуации. Начинаю паниковать, представляя различные варианты событий. А что если она охрану вызовет? Снежка – та явно скажет, что я ей – никто!

Решение проблемы приходит само. Девочка выхватывает руку вместе с варежкой.

– Не пойду, – вдруг встаёт в защитную позу.

Голова пухнет от вопросов. Я вот вообще не понимаю, что происходит.

Будто в альтернативную реальность попадаю.

Обычно дети убегают с родителями, а ангелок остаётся со мной.

– Иначе папа со мной не поиглает. Он сказал слушаться Снегулочку, и если всё будет хорошо, поиглает со мной в куклы!

Такой накал, такие милые слова, но…