Несколько рядов темных кресел, обтянутых тонко–выделанной кожей, невысокая сцена и даже кафедра для декламаций. Большое панорамное окно задрапировано тяжелыми портьерами, а точечное освещение позволяет моделировать атмосферу по своему усмотрению. Щелкаю клавишей выключателя, омывая пространство потоками света – насыщенно и без полутонов.

Уверенной походкой прохожу через зал и с комфортом опускаюсь в удобное кресло. Степан встает напротив, облокачиваясь на кафедру и, скрестив руки на груди, внимательно смотрит на меня. 

— Что у нее за мужик? — спрашиваю я, не надеясь на скорый ответ, — разузнай. 

— Уже, — спокойно отвечает безопастник, — парни дослали мне информацию, — сообщает он, клацая пальцами по экрану своего телефона, — вот, — восклицает и зачитывает вновь открывшиеся сведения.  

— Некто Павел Иванович Ставицкий, менеджер среднего звена в крупном банке. Тридцать лет, не женат, имеет свою жилплощадь. 

— И давно у них отношения? 

— Он появился в ее жизни буквально сразу же, как она переехала в этот городок. 

— То есть он мог быть и до этого, — недобро прищурившись, делаю закономерные выводы. 

— Вполне, но сведений об их ранних контактах нет. Они два года встречаются, живут при этом раздельно. Но на днях с его счета была списана крупная сумма денег… 

— И на что? — нехорошее предчувствие острой иглой врезается между лопаток. 

— На покупку в ювелирном салоне, — добивает Степан.  

— Ты подумал о том же, о чем и я? 

— Не исключено, — соглашается мужчина, чуть пожав плечами.

12. = 12 =

*Карина*

Тяжело вздохнув, я прячу телефон в большой карман на капюшоне Васяткиного транспортного средства. Поцеловав сынишку в пухлую щечку, усаживаю его в коляску, аккуратно пристегивая ремнями безопасности. 

— Ну что, мой зайка, поедем обратно, — я устало улыбаюсь, теребя его за вихор, забавно торчащий из–под шапочки. 

— Бу–у–у! — на своем невнятном лопочет в ответ мне Васятка и запихивает в рот любимую пустышку. 

Пора бы отучать, хотя он грызет ее не так уж и часто и в основном, когда чешутся десна, оповещая меня о том, что скоро в его маленьком ротике станет на один зубик больше.  

Разворачиваю коляску, ставшую вдруг такой неповоротливой, и нехотя отправляюсь в обратный путь. Иду до отеля словно каторжник на непосильные работы, а на ногах у меня по пудовой гире, не дающие мне сделать и шагу. 

С удивлением отмечаю, как резко может поменяться восприятие одного и того же расстояния. Убегая от прошлого, я преодолела его с легкостью и за считаные минуты. И каким нескончаемым оно кажется мне сейчас, когда я возвращаюсь к настоящему. 

Так больно осознавать, что Влад меня просто не помнит. Неудивительно, но все же сердце сжимает безропотная обида, нагоняя туман затаившихся слез. Наша единственная встреча была для меня глотком лечебного эликсира, избавившего от надуманной любви к человеку, видевшему во мне лишь привычный аксессуар своей богатой жизни. Его ласки, поцелуи и наше одно на двоих безумство в салоне его автомобиля, вернули мне уверенность и веру в себя, так старательно угнетаемою мужем.

Пять лет брака за полгода до его окончательного распада, превратились для меня в серую скучную массу одиноких дней, похожих друг на друга, как дождевые капли на оконном стекле. Я развлекала сама себя, как могла: различные мастер–классы, курсы, флешмобы. У меня столько корочек о дополнительном образовании, что ими можно спокойно завесить одну из стен в моей съемной квартире. Я следила за собой, за модой, за стилями… Я постоянно повышала свой интеллектуальный уровень, чтобы Аркадию не было за меня стыдно перед друзьями и коллегами, когда в очередной раз я буду удостоена чести сопровождать его на важное мероприятие.