Другой смысл совсем. Может, он подразумевает… совместную жизнь? А что… Я, наверное, вышла бы замуж за него… Ну и что, что не москвич… Мне это всё равно. Конечно, нужно узнать друг друга получше… И я ещё не знаю, как он целуется!
А потом, после дискотеки… Потом мы, не сговариваясь, идём совсем в другую сторону от лагерных строений. Конечно, мы идём в другую сторону! В сторону редкого соснового леса, окружающего лагерь. Сосны. Опять сосны? Мимолётно появляются в моей памяти совсем другие сосны. С запахом весны и моря. И ужаса, и страха.
Я запихиваю пинками эти воспоминания далеко-далеко. Это прошлое, и я не дам прошедшему испортить настоящее. Я знаю, сейчас, сейчас, когда мы скроемся с глаз наших однокурсников, Толя поцелует меня. Дрожь предвкушения зарождается во мне. Я вспоминаю его губы на моей ладони. Горячие. Твёрдые. Хочу, чтобы он поцеловал меня!
19. глава 19
Ира
- Красивая, красивая, волшебная… - шепчет Толя, покрывая поцелуями моё лицо.
Ах, как же он целуется… Не сравнить ни с кем… Только сейчас понимаю, что значит таять от поцелуя… Ах… Мы целуемся жадно, ах, он шепчет, что хотел этого с первого дня… Его язык… Ааах, я даже не знала, что так можно… Я таю и горю одновременно… И даже его руки под моим свитером… Ах, я готова сама разорвать застёжку бюстгальтера… Ааах…
- Хочу тебя… - шепчет он, прижимая меня к себе ещё теснее…
Ах, его рука на моём голом животе… Я льну к его руке как… Не знаю, как… Ах, опять эта кнопка… Ха-ха… Кнопка моих джинсов отказывается расстегнуться. Нет, это же будет совсем неправильно, если я сама расстегну её. Толя может не так понять. Он может подумать, что я согласна…
- Нет, я не буду это… - мой шёпот срывается, и я сама вопреки своим же словам подаюсь навстречу его руке, которая проникла в мои джинсы…
Аааа… Я выгибаюсь от неведомого мне раньше удовольствия, оно молнией пронзает меня… Я насаживаюсь на Толину руку, забыв обо всём, о стыде и дурацких правилах… А потом обмякаю на нём, тяжело дыша. Что это было…
Мне легко и хорошо. Возбуждение спало, я расслабленно закрыла глаза и наслаждаюсь покоем в его руках…
- Пойдём домой… Завтра рано вставать, - шепчу ему, вновь не в силах посмотреть Толе в глаза.
- Домой… - немного ошарашенно повторяет он.
- Ну да. Пойдём, - тяну я его за руку в сторону лагеря.
- Хм. Пойдём…
Мы молча возвращаемся в лагерь. Мне не хочется ни о чём говорить, а он… А он просто молчит, больше не обнимает меня и не прижимает к себе, просто держит за руку.
Я… Я просто в эйфории от того, что испытала только что! И Толя не стал делать ничего из того, что когда-то… Нет, я не буду вспоминать! Мне даже кажется кощунственным сейчас, в этот момент, вспоминать какого-то придурка, так напугавшего меня когда-то. Даже имя его вспоминать не хочу. Толя. Только Толя. Анатолий. Если мы поженимся, то у наших детей будет очень красивое отчество. Анатольевич. Или Анатольевна. Ах.
Когда мы доходим до ограды лагеря, я поворачиваюсь к Толе и обвиваю руками его шею. Я хочу, чтобы он поцеловал меня на прощанье. Ведь сейчас мы вернёмся на территорию лагеря и там, несмотря на поздний час, наверняка встретится кто-нибудь. А наши поцелуи, они только наши, это что-то настолько личное для меня…
Я не сразу понимаю, что Толя в ответ не целует меня. Он даже не обнимает меня в ответ и смотрит куда-то мимо меня. Почему так?
- Ты чего? – растерянно улыбаюсь ему.
- Я не железный как бы, - криво усмехнувшись, отвечает он.
Волна облегчения заливает меня. Я уже испугалась, что по какой-то причине разонравилась ему! Что он счёл меня слишком доступной! Ну да, я так многое позволила ему! Сейчас не понимаю, как я могла! Но нет, я не разонравилась ему из-за моего поведения! А, может, даже ещё больше понравилась… Ведь он сказал, что не железный…