С магией у фарронцев было не очень, поэтому добытые с большим трудом маленькие безарцы становились не только тренировочными игрушками будущих агентов, но ещё источниками магической силы.

Каждую неделю Эртона водили в жуткую белую комнату, такую белую, что стоило войти, и глаза начинали слезиться. Всё, что в ней было – стол с подключённым магическим накопителем.

Мальчика заставляли лечь, и несколько часов заряжали артефакты. Для изменения внешности, для перемещения, для ­связи. Фарронские мучители не стеснялись маленького пленника, разговаривали при нём совершенно свободно, уверенные, что деться тому некуда.

Из этих разговоров он узнал многое. Например, что выкрасть его было большой удачей, потому что сила, текущая по его магическим каналам, намного выше, чем у всех, кого приводили раньше.

Узнал о том, как ненавидят фарронцы безарцев. За богатство, за силу, за долгую жизнь… Даже за красоту. Он видел, с каким затаённым восхищением смотрели на него совсем несимпатичные фарронские девочки и с какой страшной завистью – мальчики.

Узнал, что Фаррон уже много десятилетий готовит нападение на Безар, и останавливает их только то, что безарцы в отличие от фарронцев – сильные маги, а война с магами будет долгой и тяжёлой. И потому они ищут средство, которое поможет нейтрализовать боевых магов Безара.

Эртон хорошо чувствовал магические потоки. Бегущая по каналам сила искрилась и покалывала изнутри, но воспользоваться ею он не мог. Магия – не простая забава, она требует подчинения и долгого вдумчивого изучения.

Он хотел рассчитаться со своими обидчиками единым махом, но без магии это было невозможно. Поэтому пришлось идти к цели медленно, кропотливо выслеживая врагов по одному, начиная со своих ровесников. Ему удалось отомстить семерым, прежде чем фарронцы стали перемещаться тройками даже в туалет. Даже те, что постарше. Потому что никому не хотелось попасть в больницу на пару недель.

Маленький безарец был весьма горд собой и почти счастлив, хотя его дружно избивали всякий раз после очередного акта мести. Но калечить игрушку строго воспрещалось, и потому враги всегда были недовольны – синяки, ссадины и раны, беспрестанно цветущие на теле мальчишки, не могли удовлетворить их жажду крови. А победоносная улыбка на лице, которое оставалось красивым, даже покрытое шрамами, их откровенно бесила.

В конце концов, Эртону за строптивый характер дали прозвище – поломанная игрушка. Но и поломанным, он имел слишком высокую ценность, чтобы отправиться в утиль.

Кстати, драться приходилось постоянно – на ежедневных силовых тренировках, – но эти бои проводились под руководством опытного наставителя, и, почти всегда, один на один…

Так прошло два года.

В день рождения, когда Эртону исполнилось семь, ему приснился удивительный сон. Он сидел на краю тёплого шероховатого камня, который одним концом врос в землю, а другим опасно свисал с высокой-превысокой скалы. Под болтающимися ногами виднелись далёкие шапки деревьев, а между ними едва заметной синей лентой вилась широкая полноводная река.

– Здравствуй, Эртон, – раздался незнакомый мужской голос.

Он звучал ниоткуда и одновременно отовсюду, словно в гости заглянуло заблудившееся эхо.

– Здравствуйте. А вы кто?

– Ты ведь хочешь отомстить своим врагам? – не отвечая на вопрос, вкрадчиво поинтересовался голос.

– Да. Хочу.

– Я помогу тебе, мальчик. Всего лишь один шаг отделяет тебя от того, чтобы начать действовать.

– Какой шаг?

– Ты прочтёшь короткое заклинание. И тогда тебе откроются все мои знания и вся моя сила.