В груди распускает свои щупальца тоска.

Неделя без Ангелины… Я сдохну.

___________________________________

* Данте Алигьери «Божественная комедия» Ад, Песнь вторая (Прим. Автора).

9. Глава 9

⅏

— АНГЕЛИНА —

Первые три дня я сама не своя.

Как вообще так можно?

Одна моя часть шарахается от собственной тени. Я всё время ожидаю, что вот прямо сейчас откуда-то из-за угла выйдет Данте и одарит меня своей ненормальной улыбкой. Я до жути боялась встречи с ним и надеялась, что он забыл обо мне и оставил в покое.

Другая моя часть, какая-то извращённая, затаилась в ожидании и грезит о встрече с этим невозможным мужчиной. Снова хочу испытать те эмоции во время поцелуя, когда земля уходит из-под ног, остаётся лишь блаженство и невероятное желание. Я в тайне надеялась, что Данте скоро появится.

Но когда проходит третий день, и от него нет ни весточки, я, одновременно, рада и ужасно разочарована.

У меня раздвоение личности? Или начинается биполярное расстройство?

И все эти три дня я не могу думать ни об учёбе, ни о работе, ни о чём, кроме ярких, словно зимнее небо глазах, нахальной улыбке и самоуверенном поведении загадочного Данте.

Всё мое мыслительное пространство занимает человек, о котором я не знаю абсолютно ничего, кроме необычного имени.

Наверное, я бы и дальше о нём думала, а может быть, и нет. В любом случае, этого я уже не узнаю.

На четвёртый день в наш университет приезжает сын ректора.

Он в прошлом году окончил Оксфорд и по просьбе отца решил поделиться с нашим курсом опытом и рассказать о жизни, учёбе и работе в другой стране.

Демидов Александр Владимирович.

Нужно ли говорить, что в первый день, все наши девчонки сделали на него стойку, а на следующий день явились при параде, словно в универе объявили конкурс красоты?

— А ещё он крутой теннисист, — говорит моя одногруппница Кира на перемене. Как раз сейчас будет лекция от Демидова. — Я много слышала о нём. У него немерено наград и в спорте, и в учёбе.

— Мне кажется, я даже видела его имя в каком-то иностранном журнале, — расплывается в придурковатой улыбке другая моя одногруппница Леночка.

Пока мы болтаем и обсуждаем сына ректора, я не сразу замечаю, что в аудитории становится тихо, хотя звонка ещё нет.

— Ох… У него просто шикарное тело, — шепчет мне на ухо Кира.

— Стол нам слюной не залей, — давлюсь я смехом.

Но на самом деле сама от девчонок далеко не ушла. Взглядом впиваюсь в шикарного брюнета и не могу отпустить его из поля зрения.

— Согласна, тело шикарное, — замечаю я тихо.

— Геля, не просто шикарное. Он – мечта. Я готова ему отдаться вот прямо здесь и сейчас, и плевать, что на нас все будут смотреть, — вздыхает Леночка. Достаёт из сумочки розовую помаду и подводит губы.

— Наверняка у него есть девушка, — грустно говорит Кира. — И узнай она о тебе, Ленка. Или обо мне, или о Геле, или о ком-то ещё, то сделала бы этой несчастной харакири.

— Кирочка, харакири – это ритуальное самоубийство. Его можно делать только самому себе, — хихикаю я. — Она скорее просто голову откусит и не подавится.

— А может, он холост? — подмигивает нам Лена.

— Всё может быть, — пожимаю плечами. — Но он классный, да.

«Классный» — мягко сказано.

Именно такие мальчики-красавчики украшают собой обложки журналов, демонстрируя всему миру нижнее бельё, а заодно и своё потрясающее тело и харизматичную мордашку.

— Кстати, я сегодня специально раньше пришла и видела его крутейшую тачку. М-м-м… Мечта, — чмокнула губами Лена. — Я бы умерла за такую машинку.

— Сегодня весь универ специально пораньше пришёл, — хохотнула Кира. — Все студентки, преподавательницы и даже уборщицы.