Глава преступного синдиката в прошлом был председателем правления галактического содружества. Кроме судебного иммунитета у него с тех пор остались немаловажные связи в высших кругах.

Стэлс принадлежит к расе калемеев. Его длинное тонкое тело покрыто шипастой чешуей. Калемеи едят жесткую растительную пищу: зерна, орехи, сухую листву. Стэлс любит поговаривать в шутку, что управлять теневой империей не труднее, чем раскусить прочную скорлупу ореха жтекама. Старый хитрый калемей настолько могущественен, что вряд ли подконтрольный ему нелианский клан Голодных Теней решит восстать против своего покровителя. Стэлсу достаточно принять Машу как вольнонаемную сотрудницу, и ее жизнь окажется под его защитой. Я отчасти принадлежал Стэлсу, поскольку вышел из инкубатора на подконтрольной ему территории. Он получал некоторый процент моих доходов. Когда человеческая девушка станет моей напарницей, она перестанет считаться испытанием и добычей.

– Я передал идентификационные данные, – отчитался пушистый Миоко. – Жди ответа.

Он отключил связь.

Я точно прилип к сенсорной панели устройства межпланетной связи, встроенного в панель управления кораблем. Хотел по привычке для успокоения разбушевавшихся нервов погрызть мозговую косточку, но не решался сходить за ней. Сидел неподвижно и ждал ответа главы синдиката, от которого зависела жизнь Маши. На текущий момент я сделал все, чтобы спасти земную девушку. Но пока не мог быть уверен, что этой моей попытки достаточно для избавления ее от смертельной угрозы.

8. Глава 8. Оптимизация квеста

Мария

Было или не было? Приснилось или нет? Скорее всего, не привиделось во сне. Немнущаяся постель еще хранила остаток его тепла, на которое я неосознанно приползла условной ночью, забыв о данной самой себе клятвенной установке. Смутно вспоминались развеянные блаженной дремой впечатления. Да, точно, так все и было. Я прижималась к мускулисто-жесткой горячей груди своего похитителя, держа его за руку. Он не сделал кусь! Надо же. Вроде бы даже меня за плечо приобнял обезоруженной лапкой-царапкой ближе к утру.

Я встала с кровати в не менее растрепанных, чем мои волосы, чувствах. Обнаружила, что для пушистого питомца кто-то (подозреваю, что робот, а не его кусачий хозяин) смастерил уютный собачий диванчик с мягкой обивкой и разместил в углу. Пиксель приветственно вильнул хвостиком и, вальяжно потягиваясь, вылез из полюбившегося гнездышка.

Не заглядывая в кабину, целеустремленно направилась в санузел. Там, по крайней мере, висело большое зеркало, в других исследованных мною частях летающей тарелки приходилось довольствоваться своим размытым отражением в стекле иллюминатора или на сенсорной панели. Хотелось поскорее принять душ. Еще бы – об меня, ни много ни мало, почистили язык после ужина.

Пока я приводила себя в порядок, заботливый хозяйственный робот загрузил оставленные мной за дверцей кабинки вещи в автоматическую прачечную. Я приятно удивилась, получив из его длинных железных ручищ чистейшие белье, майку, джинсы и кеды. Очень удобно! И никаких хлопот.

Не забыв поблагодарить Байта, я в неотступном сопровождении Пикселя пришла в кабину пилота. Не иначе как пес раскаивался в почти что измене хозяйке.

Теару не оглянулся при моем появлении. Он сидел, ссутулившись, прямо-таки нависал над маленьким экраном на панели управления. Можно было подумать, он ждет новый эпизод любимого сериала. Но слабо верилось в то, что суровый кровожадный наемник станет смотреть кино. Даже кишкометательный боевик. Экшена ему и в жизни должно хватать. Да и есть ли вообще в его мире киноиндустрия? Очень сомневаюсь.