Все совпало: и ее «я скучаю», и его «у меня нет девушки», и то, как нервно она себя вела. И, кстати, мне показалось, что на крыльце Лариса плакала. Похоже, Юра ее уволил, а та никак не хочет с этим смириться.

Убиться веником, до чего же у людей насыщенная жизнь!

***

Первая моя рабочая неделя пролетела мгновенно. Точнее, пролетал каждый день, но к выходным появилось ощущение, что прошел уже месяц: настолько все было насыщено новым. Хотя новое это при ближайшем рассмотрении оказалось довольно однообразным.

- Макс, ну я зае… задолбалась уже! – не выдержала я к концу дня в пятницу. – Постоянно одно и то же. Вот смотри, опять пишет какая-то тупая коза, администратор: «Не могу изменить личные данные пациента в карте». Ей просто не объяснили, что ее доступ этого не позволяет, надо заведующего просить. Другая тупо жмакает не на те кнопки, система зависает, прием во всей поликлинике парализован, врачи пишут на бумажку, а потом наверняка забудут перенести в карту. Прога – тупее некуда, а они еще и не знают, как с ней работать. И разгребать это мне.

- Юлечка, - поморщился Макс, - прога, конечно, хитровыебанная, но за нее отвалили хреналион денег, так что другой в ближайшее время не предвидится. Это ты еще самозаписью не занималась, там полный трындец.

- А должна? – испугалась я.

- Нет, это работа пиар-менеджера. Не спрашивай почему, так исторически сложилось. Сайт на нем, значит, и самозапись через сайт тоже. Пока его нет, слежу я. А вот что народ массово не умеет прогу юзать, тут ты абсолютно права.

- А учить их никто не пробовал?

- Юль, а ты знаешь, что инициатива делает с инициатором?

- Знаю, - хмыкнула я. – Имеет во все природные отверстия. Но я готова рискнуть, если это избавит от необходимости каждый день отвечать на тупые вопросы.

- Хорошо, идем. Это слишком масштабно, чтобы решать самим.

Пока мы ждали в приемной генерального, я успела двадцать раз пожалеть, но отступать было некуда. Сафонов, выслушав Макса, посмотрел на меня с сомнением.

- Юлия Викторовна, это хорошая идея, очень хорошая. Но у нас нет возможности сделать вам доплату. Разве что выдать потом небольшую премию.

- И не надо. Мне проще объяснить всем сразу, чем каждому по отдельности. Нужно только помещение и административный ресурс. В том смысле, чтобы это было не добровольно, а обязательно. Каждый, кто пользуется программой, должен в течение какого-то периода пройти обучение. А потом можно оставить, допустим, один час в неделю для новеньких и для тех, у кого есть вопросы.

- Прекрасно, - кивнул он. – Максим Иванович, обговорите детали с Макаровым и подготовьте приказ.

- А с Макаровым-то зачем? – заныла я, когда мы вышли.

- Это его компетенция, - пожал плечами Макс. – Не бойся, я скажу, что это моя инициатива, и тебя он трогать не будет.

Так и вышло. Макаров, выслушав его, скривился, как от кислятины, а когда узнал, что Сафонов одобрил, скривился еще сильнее.

- Берите конференц-зал, - с тяжелым вздохом сказал он. – Составляйте график, работайте. И не забывайте списки охране подавать.

- Заметь, Юля, - усмехнулся Макс уже в лифте, - все заслуги он потом припишет себе. Главное – притвориться, что так и есть. Что это он все придумал. Возражать – себе дороже. Списки и графики я составлю сам, занимайся своими делами.

Когда мы зашли в отдел, Кристины уже не было, зато на диване, развалившись, как у себя дома, сидел Липнин и пил кофе. Кивнул мне небрежно и с кружкой ушел к Максу. Я стиснула зубы, полила перед выходными кактусы и начала собирать сумку.

С понедельника мы больше не разговаривали, хотя сталкивались часто: в кафе, в коридорах или когда он заходил к нам. Все ограничивалось нейтральным «добрый день», но его взгляды при этом были очень откровенными и красноречивыми. Да еще с вызовом: хочу и буду смотреть, попробуй мне запретить.