Угу, теми самыми, когда напробуешься подобных «деликатесов», а потом себя птичкой вообразишь, да и полетишь с высокого деревца, ну или захочешь рыбкой в ручеек вниз головой нырнуть, начисто проигнорировав в ней камешки. На Земле-матушке я подобные «сюрпризные» грибочки все наперечет знал — когда за молодых парней отвечаешь, чему только не научишься! А кто сказал, что в здешних лесах их не будет, или что тут они не уродятся похожими на что-то безобидное из нашего мира? Во-о-от, осторожность наше все! Ну если, конечно, на свою жизнь и здоровье не наплевать. А мне еще один шанс дали, так неужто для того, чтобы я его в унитаз спустил?! Ну или что тут его заменяет?

***

Так вот, возвращаясь к оставленной теме: поскольку скоропортящиеся продукты все равно надо было съедать поскорее, хоть я и приспособил родничок под эдакое незатейливое подобие холодильника и, еще вчера, «замочил» в его ледяной водичке все особо склонное к протуханию, то решил пока баловать себя домашними блюдами, а уже по окончанию этих припасов и озаботиться охотой или рыбной ловлей — рыбку, хоть и мелкую, но в ручейке я заприметил.

Но едва я наполнил миску щами, намереваясь хорошенько ими насладиться пока поспеет жаревка и поднес ко рту первую ложку, как реальность, впрочем как и всегда, внесла некоторые свои коррективы в мои планы на обед...

6. Глава 5. Кто там плачет под кустом?

Однако, едва над полянкой потек аппетитный дух от начавшей доходить жаревки, как где-то в самой гуще окружавших мое становище кустов, послышался такой горестный плачь, что у меня аж проба в горле застряла!

- Эй, это кто тут мне аппетит портит? - спросил я неведомого плаксу, приподнимая рукой нижние ветки кустов и заглядывая в открывшееся, довольно затененное пространство.

Оттуда, из самой их густой чащобы, на меня смотрели, слегка посверкивая зеленым, четыре испуганных глаза. Ну и кто-же это у меня прямо под боком партизанит?! И почему вдруг решили о себе заявить столь недвусмысленно? Однако, вопросы пока оставались без ответа. То, что под кустом притаилось что-то крошечное и мохнатое, да еще и в двух экземплярах — это еще можно было разглядеть, но вот детали, из-за окружающей их густой листвы и не менее густой тени — ускользали! И выходить наружу эти «партизаны» совсем не спешили, видимо опасаясь разделить судьбу моих пищевых припасов. Что же, не лишено, нравы в мире природы таковы, что если не ты съешь, то вполне могут и тобой закусить...

Под эти философские размышления я набрал немного тушеного мяса на толстый лист растения чем-то напоминающего земной лопух и положил его напротив укрытия партизанящей мелочи, сразу у крайних веток кустарника под которым они прятались но так, чтобы они хоть и могли не покидая убежища дотянуться до угощения, однако все же должны были бы вылезти туда, где я смог бы их разглядеть получше.

Еще один лист с мясом я расположил немного дальше от кустов, рассчитывая на то, что зверьки, как всякие малолетки, быстро потеряют осторожность и привыкнут к моему присутствию, тем более с таким стимулом. Этой мясной благодати у меня еще хватало, так как горшочек, в котором я его обнаружил накануне, оказался весьма вместительным, а вот в посуде, предназначенной мною для приготовления жаркого, места оказалось маловато, так что я вполне обоснованно полагал, что на приручение малышей мне его всяко должно хватить.

Лишь бы их мама не вмешалась. Мамы они бывают строгими, а уж у кошачьих-то, вообще размер особой роли не играет — «распишет» так, что мало не покажется! Ведь не убивать же мне ее?! А если там кто-то вроде лисицы, так эти хитрюги моментально свою выгоду просекут и выжмут из контакта все блага! Надеюсь, что мясо любую из них сделает благосклонней. Впрочем, чего гадать? Поглядим...