«Давай, мой мальчик, сделай этого холеного красавчика!», – мысленно желаю я удачи рыжему. В том, что Тиарго быстро справится со служителем господа, я не сомневаюсь. Главное, застать его врасплох. А это мой друг детства умеет как никто другой. Вся наша жизнь до определенного возраста и значительная часть нашей нынешней жизни проходила в крадущемся режиме, и стоило признать, что Лис преуспел в этом гораздо больше меня.

– И сейчас, когда в моих силах изменить мир к лучшему, когда я так близок… – тем временем продолжает пресвятой Аарон.

Тиарго перехватывает открытый наручник на манер кастета и даже успевает им замахнуться.

– Как же я устал, – резко меняет тему глава энтелонской церкви.

Пресвятой молниеносно разворачивается, перехватывает занесенную над его головой руку рыжего. Это происходит настолько быстро, что Лис не успевает сделать ничего, кроме как удивленно моргнуть. С отпечатком скуки на лице Аарон Хоудон совершает серию быстрых, как арбалетный болт, ударов ребром ладони в шею и голову Тиарго, и завершает избиение мощным ударом в живот.

Если бы мои руки не были до сих пор скованны за спиной, я бы закрыла рот ладонями, чтобы не заорать от ужаса. Но руки обездвижены, и я не могу сдержать вопль, глядя, как друг сползает к ногам жуткого и опасного мужчины, а тот лишь раздраженно приглаживает длинными пальцами черную прядь, выпавшую из идеально уложенной прически.

Тиарго всегда был лучшим. Ему приходилось быть таким, чтобы выжить. Он лучше всех дрался, лучше всех бегал, лучше всех залазил по стенам. Даже в своих мечтах Лис был лучше всех уличных детей. Все мы мечтали просто выбраться из той грязи, которая окружала нас ежедневно, а Тиарго хотел летать, хотел воспарить над теми, кто всегда был выше нас, хотел создать крылья для нас обоих, не только для себя. Он мог быть ненадежным, рассеянным, раздражающим, представал передо мной разным – грустным, больным, подавленным, подверженным дурному влиянию… Но я еще никогда не видела его настолько поверженным и разбитым. Он всегда умел или победить, или выкрутиться и убежать. А сейчас он лежит на полу, пытаясь восстановить дыхание, и над ним белоснежной нерушимой скалой возвышается тот, кто его победил. И именно эта картина пугает меня сильнее всего.

6. Глава 6

Криста

Пресвятой Аарон переступает через скрюченного Тиарго, и его сутана на миг саваном накрывает моего друга. Мой пронизанный страхом мозг подбрасывает совершенно жуткие сравнения. А мужчина идет ко мне неотвратимо, не отводя беспристрастного взгляда от моего лица. Словно он – страшный хищник, от которого у меня нет ни единого шанса сбежать. Я невольно пячусь, но сразу же натыкаюсь на невидимую стену. Проклятый маг! Или как они себя называют? Носители чистого света? Дальше бежать мне некуда.

Священник подходит ко мне так близко, что я могу разглядеть тонкую морщинку, прорезающую его щеку так, словно с лица этого человека редко сходит улыбка. Но это просто не может быть так. Черты Аарона Хоудона вытесаны из камня, пусть рукой гениального мастера, пусть из прекрасного, уникального, идеального, но камня. И такие же камни – льдистые, холодные и безразличные, – у него вместо глаз. Их взгляд заставляет мое сердце трепетать от страха, будто мне снова десять лет, и я одна на улице, потому что еще не встретила Тиарго.

– Если бы ты знала, как я устал от этого, – он поводит плечом, видимо, имея в виду все вокруг. – От лжи, глупости, коварства… Я смотрю на это и иногда меня посещают ужасные, греховные мысли. Знаешь, что я думаю?