- Макс, одолжи ремень, будь добр. Мой, как видишь, пока недоступен.

Я услышала звук расстегиваемой пряжки и прикусила щеку изнутри, в полной мере осознавая, что сейчас меня выпорют еще и ремнем.

Через пару мгновений я почувствовала хватку в волосах, вынудившую меня оторвать голову от дивана.

- Запомни, Ульяна, - спокойно произнес Марат, - ты – наша. И я буду тебя пороть, пока ты это не осознаешь.

- Не надо… пожалуйста, - вновь умоляла я сквозь слезы.

- Ты огорчила нас, девочка. И будешь сейчас наказана за ложь, сквернословие и непослушание. Пятьдесят ударов, - и он отпустил меня.

Сколько?

Я вновь уткнулась лбом в диван, дрожа всем телом, пытаясь осознать услышанное и все еще не веря в происходящее. Если это сон, то сейчас самое время проснуться.

И тут ягодиц коснулся первый удар. Я подавилась собственным вдохом и крик, готовый вырваться, так и застрял в горле. Тут же захотелось прижать ладонь к месту удара, но стянутые за спиной руки не позволили этого сделать. И непрерывный жалящий поток ураганом обрушился на меня. Сейчас все ощущалось гораздо больнее, в меня словно тысячи иголок впивались, миллионы горячих искр обжигали кожу… Я даже кричать толком не могла, потому что нескончаемые рыдания просто не позволяли этого сделать. Болезненные удары выбивали из меня мысли о сопротивлении и неповиновении, заменяя их странным осознанием: сейчас я нахожусь полностью во власти двух мужчин, подчиненная и уязвимая, не принадлежащая себе…

Пытаясь справиться с болью, я сильно прикусила губу, ощущая на языке вкус собственной крови. Слезы продолжали бежать по щекам, негромкие всхлипы вырывались из горла, но все это отошло на второй план, когда неожиданно жжение и жар от ударов загнали меня, словно внутрь себя, отрезали от внешнего мира. Осталась только я… наедине с собой.

И боль… уже не причиняла страданий, она словно… расслабляла меня, уносила куда-то, где хорошо, где не страшно…

Я не успела это осознать, как все вдруг прекратилось, и я почувствовала как ремень, стягивающий мои запястья, ослаб, а потом и вовсе исчез. Через мгновение меня подняли и взяли на руки. Максим. Мои глаза все еще были закрыты, но я узнала его по запаху и теснее прижалась к нему, продолжая тихо плакать, схватившись за его рубашку.

- Наша маленькая девочка, - тихо произнес Максим, - моя хорошая.

Он удерживал меня, словно ребенка, гладил по волосам, плечу, а я все не могла успокоиться и перестать дрожать, продолжая тихо всхлипывать. Его ласковые слова вкупе с нежными прикосновениями делали сейчас со мной что-то странное. Я тянулась к этой ласке. Мне хотелось, чтобы это продолжалось как можно дольше.

- Дай мне ее.

Нет, я не хочу к нему. Я сильнее вцепилась в Максима, но через пару секунд он отцепил мои руки от себя и Марат забрал меня и тут же прижал к себе, садясь на диван. Я не хотела находиться в его объятиях после всего, что он сделал со мной, но вырываться не было никаких сил, да я и боялась пошевелиться, опасаясь, что он снова выпорет меня.

Марат поглаживал меня не так нежно как Максим, но я поймала себя на мысли, что мне нравятся его прикосновения сейчас тоже. И я снова не понимала своей реакции. Мне бы кричать на них, просить уйти, но я почему-то продолжала молчать, убаюканная их присутствием.

- Мы простили тебя, Ульяна, - раздалось над головой. – Не вынуждай нас больше наказывать тебя и все будет хорошо, девочка.

Простили…

Что-то непонятное я сейчас ощутила внутри. Будто камень с души упал, хотя до этого момента я не осознавала его наличие. И стало так легко, спокойно. И страха больше не было. Он исчез, испарился. Осталась только я и крепкие надежные объятия, которые будто оберегали меня от всего. Я чувствовала себя в безопасности. Как странно…