– Это неправда. Это не про тебя. Мне нужна именно ты.
Меня прёт и от этого откровения, и от этих наивных голубых глаз.
И совсем не отталкивают её слова. Наоборот – успокаивают. Потому, что мне гораздо легче принять то, что ей не нравилось заниматься с ним сексом, чем то, что она суперстрастная наложница, кайфующая от того, что он делал с ней.
– Правда, – непосредственно пожимает плечами.
– Неправда. Я тебе докажу! Потом, – добавляю поспешно. – Ты очень живая, чувствительная, чувственная, трепетная. Этого просто не может быть. Причина не в тебе.
Я сглатываю от вида её приоткрытых губ и медленно моргаю.
– Не будем, пожалуйста, говорить, – поднимает руки. – Тема нельзя такую. Я нечаянно… Вырвалось… Глупая.
– Очень хочу тебя поцеловать, – вырывается у меня, и я прикасаюсь пальцем к её нижней мягкой губке.
Отстраняется.
– Рот?! – удивлённо и скептически.
Недоумевая, пытаюсь понять её реакцию.
– Конечно.
– Нельзя! – округляет глаза, объясняя мне как инопланетянину. – Женщины – грязные. Мужчины – чистые. Нельзя рот!! С одной посуды есть нельзя!
– Господи, – выдыхаю. – Ну какая чушь!
Это не её вина, конечно. Если с детства внушали…
Стоп.
– Подожди! Тебя никогда не целовали в губы?!
Смотрит на меня, как на сумасшедшего.
Твою мать! – у меня подскакивает давление и всё, что может подскочить.
Я хочу это сделать. Я хочу это сделать прямо сейчас!
Но резкий звонок в дверь разносит в клочья нечаянную откровенную атмосферу между нами.
 

10. Глава 10

Яся застывает. В её глазах тихая паника. 
– Не надо бояться. Ты со мной? Ты хочешь остаться здесь со мной? 
Кивает. Нервно и быстро. Кусает дрожащие губы. 
– Вот так и говори, поняла? «Я хочу остаться здесь!» Ничего не бойся. Я не отдам тебя. К тебе никто не прикоснётся. 
Ещё один звонок. Долгий и требовательный. 
Включаю видеоглазок. 
Ну, собственно, как и предполагал, наш местный участковый. 
Иду открывать. Мы знакомы. 
– Добрый день, Алексей. 
– Привет, Анатолий Иваныч. 
Пожилой, но давно обросший «золотыми» связями и достаточно борзый дядька, чтобы угомонить золотую молодёжь этого района. 
Мы хорошо знакомы. В прошлом году уговорил Миху участвовать в программе по трудным подросткам. У нас тренируется группа из местных пацанов, попавших на учёт. И сейчас я очень рад, что подписался на эту историю. Вот это, на мой взгляд, и есть Божий промысел. Ты делаешь добро и получаешь какие-то бонусы за это. И близкое знакомство с нашим участковым – мой бонус. 
– Пригласишь? 
За его спиной вижу мужа Яси. Как там его… Джан, кажется? 
– Это понятые? Или так, сочувствующие? 
– Пока – сочувствующие. 
– Тогда пусть посочувствуют оттуда. Заходи. Один. 
Закрываю дверь перед носом Джана. На ключ. 
– Чаю? С жасмином. 
– Не откажусь, – вздыхает он, глядя на стоящую в дальнем углу комнаты Ясю. – Здравствуйте… Жасмин, если не ошибаюсь. 
– Здравствуйте… – шёпотом и опуская глаза. 
– Лёха, ты идиот? – снижая голос. 
Присаживается за стойку бара. 
– Разве я нарушил закон? 
– Конечно! Ты в курсе, что у нас заявление на похищение?! 
– Расследуйте. Я не скрываюсь. Похищения не было. Она добровольно здесь. 
– Жасмин, подойдите к нам, пожалуйста. 
Яся переводит на меня взгляд. 
– Иди сюда. Садись. Не бойся. Это хороший, справедливый человек, – улыбаюсь я Иванычу. – Он поможет тебе. 
Наливаю чаю и Ясе. 
– Пей… – успокаивающе веду ладонью по спине, наблюдая, как её глаза испуганно увеличиваются. 
Достаёт лист протокола. 
– Ты должна честно ответить на его вопросы, Яся. 
Достаёт второй. 
– И ты тоже, Алексей. Как Вы здесь оказались, Жасмин?