─ Ты меня с ума сводишь, волчица…

─ Ого, меня повысили?

─ Меленький волчонок с каждым днём растёт и соблазняет взрослого хищника, ─ признались мне, медленно выцеловывая позвонки на шее, отчего я едва не юркнула под воду, да надёжная рука удержала.

─ А ты старикан, да? Фу, что же я делаю? ─ притворно возмутилась, только чтобы отвлечься от мучительного жара, разрастающегося внутри.

За это зверь легко вгрызся своими зубами в нежную плоть, как в загривок своей самки, и мне бы возмутиться, но вместо этого издала такой звук, что самой стало стыдно. А вот Шакалу всё понравилось, поскольку уже в следующее мгновение мало что соображающую меня вытащили, подняв на руки, собираясь продолжить уже в другом месте.

Но нашим планам помешали.

От моих часов, лежащих на полке у зеркала, вдруг начал исходить яркий свет. Точно такой же свет стал пробиваться из-под плиты, где я недавно обнаружила тайник со шкатулкой, и это, естественно, отвлекло нас обоих, вырвав из когтей одурманившей разум страсти.

Надеюсь, к лучшему, но что-то подсказывало, что истина, которая скрывалась там, внизу, может стать для меня приговором...

6. 5

* * *

С того момента, как волчонок, сама того не желая, сняла проклятье с дракона, он злился. Злился на неё почти с той же силой, что и ненавидел себя самого за слабость. Шакал не сумел попасть к эльфам в ту злополучную ночь, как ни пытался, а этот вечно правильный, до тошноты благородный слабак не только сумел вытащить девчонку из лап ушастого, но и сумел стать прежним.

А может, она хотела именного этого? Может, ей он больше по душе?

Эти мысли разъедали, а время уходило, и ему всё чаще начало казаться, что проигравшим в их споре станет именно он. Кто в здравом уме откажется от принца и всех тех привилегий, что может дать запретный роман с ним? Кто предпочтёт бешеную псину вместо высокородного арда? Это же смешно… И она ничем не отличается от остальных, ничем!

Так он продолжал убеждать себя, выискивая в Аделине ту червоточину, которая бы отвратила его от девчонки навсегда, но так и не находил, всё сильнее увязая в ней, как в болоте. Одержимость, прорастающая в мужчине ядовитым плющом, с каждым днём крепла, будто подпитываясь удушающей ревностью, и толкала его на безумие.

Но он держался.

Шакал бы уже давно мог просто взять то, что по праву принадлежит ему, только… Не получалось. Всякий раз представляя эту картину в своей голове, он видел, как после Лина презирает его всеми фибрами души, и просто не мог вынести такого зрелища. Казалось бы, теперь, с эльфийским родовым рисунком процесс её соблазнения упрощался в разы, так почему не получилось воспользоваться случаем?

С трудом мужчина покинул её комнату прошлой ночью, вернувшись сегодня после очной ставки с отморозками, что ворвались в столицу, не выказав уважения её хозяевам, и из тени наблюдая за тем, как волчонок принимает ванну. Хорошо, что именно дракон вытащил сегодня детишек из передряги, потому что сам он не был уверен, сумел бы сдержать порыв и не раскидать внутренности банды этих неудачников по всему магазину – Лина бы точно не оценила.

Возможно, стоило так и поступить ещё в начале их знакомства? Сразу дать понять, на что он способен – тогда бы она не ломалась, увидев, наконец, его настоящего и приняла действительность? Но Шакал отчего-то был уверен: опознав в нём кровожадное чудовище, кромсающее неугодных направо и налево, девчонка закрылась бы от него внутри себя на все замки и больше никогда не впустила бы. А ему хотелось другого.

Вот как сейчас, словно по краю лезвия, когда хрупкое, обнажённое тело медленно плавится в его руках, а его обладательница смелеет с каждым новым прикосновением, и желание – пусть пока слабое, но оседающее в воздухе самым сладким ароматом, пропитывает душную комнату.