Рон обезумел, решив, что лучший из вариантов – это прямо сейчас не дать Ольге уйти. Заклеймить, чтобы знала, что отныне она принадлежит только ему! Она не может его бросить!

А девушка сопротивлялась, как разъяренная фурия. Послышался звук рвущейся ткани. Все это буквально сводило с ума, дорвавшегося до любимого тела морянина.

И только холодная Луна не дала свершиться задуманному. Она бросила свои холодные лучи на творившееся в этой спальне безобразие, предостерегая... И Змей содрогнулся от увиденного. Ольга не добыча и он просто не мог с ней так поступить, но и не мог потерять! Она, его родная, его любимая девочка, упрямо сжимала распухшие от поцелуев губы, не желая отдаваться оборотню. Из любимых глаз Лели потекли самые настоящие слезы, прическа растрепалась и мало походила на ту, с которой девушка ещё недавно гуляла по саду.

И самое жуткое….

В глазах княжны он не увидел ни капли прежней страсти, желания или хотя бы дружеского расположения. Золото глаз плескалось ненавистью. И направлена она была на него.

– Оля, не уходи!– крик отчаяния вырвался из груди оборотня. И жгучая боль затопила его сердце.

– Отпусти! Ненавижу тебя!– кричала она, оглушая своими словами и без того потрясенного произошедшим Змея. Он не мог ее отпустить, но разжал руки и... отпустил.

Говорят, что рептилии по природе своей холоднокровны. Наверное, так и есть. Сейчас он оделся, прислонился спиной к стене и тут же сполз по ней, оказавшись на полу. Комната все ещё хранила запах ЕЁ возбуждения, ЕЁ страсти. А Рон, замерзая, силился понять, где произошла ошибка. Что случилось? Почему?

Не слишком вникая в собственные действия и их последовательность, Рональд скинул с себя рубашку, распахнул окно. Ветер коснулся его разгоряченного торса. Он охладил его тело, но не чувства. И даже спустя какое-то время не изменил желания Чёрного немедленно увидеть Ольгу. Она нужна была ему как глоток свежего воздуха. Она и была тем самым воздухом, без которого он уже не мог жить, не мог дышать. Но это её бегство ставило в тупик оборотня.

Неужели он ошибся и девушка (как и предупреждал когда-то Радомир) может соблазниться опытным мужчиной. А затем она же, спохватившись, словно безумная, вырывалась и всё-таки сбежала. Рону было больно. Гораздо больнее, чем тогда в Лесном замке Видаров, когда он во время игры попал в ловушку с острыми лезвиями. Боль была. Но какая! Сейчас у него болело не тело. Сердце. А это гораздо сложнее. И даже обернувшись в змея, Чёрный знал, что не перестанет страдать.

На сей раз Змей не стал обращаться, оставаясь человеком. Он вылез из окна, используя каменные выступы. Но на знакомую яблоню не полез. Рон решил воспользоваться плющом, который, как зеленый щит, местами довольно плотно оплетал стены замка. Ухватившись руками за плотную поросль, и осторожно переступая ногами по выступам, Рональд наконец-то добрался до заветного окна.

Девушка сидела на полу и горько плакала, то и дело, зажимая ладошками рот, давя невольные всхлипы.

Кровь прилила к сердцу Чёрного в тот момент, когда он разглядел, как она выглядит. Что ОН с ней сделал. Разорванное платье, заплаканные глаза, припухшие губы. Первым желанием оборотня было немедленно попасть в её комнату и утешать, подняв на руки, прижав к своей груди. Рон был готов заслонить Олю от всего мира, укрыть и спрятать за своей широкой спиной... Но как спасти её от этих воспоминаний, если ты сам причина её слез.

Ольга встрепенулась в тот момент, когда Рональд переместился ещё ближе. Она подскочила к туалетному столику, схватила шкатулку из слоновой кости и швырнула её об стену.– Ненавижу! Ненавижу! – твердила она, глядя на выпавшую нить золотого жемчуга.