Водитель бережно доставил чемодан к ногам Ингрид, которая, обернувшись, сказала кому-то:

– Знакомься, Хелена, это Паулина. Девушка, о которой я тебе говорила.

Белокурая женщина с большими глазами, в которых словно отражались оттенки окружающей их природы, замерла в оцепенении. Затем, придя в себя, молча протянула руку Паулине, та ответила слабым рукопожатием.

– Я буду жить здесь? – с удивлением обратилась она к Ингрид, а после робко добавила: – С вами?

– У тебя есть лишь два варианта, – покачала головой женщина и взглянула на растерявшуюся девушку. – Первый ты озвучила сама, а второй… Если хочешь, то можешь каждый день прилетать на работу, но не смей опаздывать, я – строгая начальница! А впрочем, можно поступить и так, в воздушном пространстве нет пробок!

Услышав это, Паулина рассмеялась и впервые увидела на лице женщины улыбку, которую на этот раз ей не удалось скрыть. Девушка здоровалась со всеми, кого встречала, но те, завидев её, теряли дар речи и немо кивали. Напряжение, словно грозовое облако, витало в атмосфере, заставляло чувствовать неловкость и отчуждённость.

Паулина сидела напротив Хелены. Домработница разливала по чашкам горячий кофе, периодически поглядывая на гостью и не скрывая удивления. Девушка успела отметить, насколько интерьер дома схож с характером его хозяйки: преобладали чёрные тона на контрасте с белыми. Чёрный диван с кожаной обивкой, на котором расположился белый меховой плед; на креслах уютно уложены декоративные подушки с принтом «зебра»; по всему периметру стены – книжный шкаф; большой плазменный телевизор, под которым стоял длинный стеллаж; причудливая чёрная люстра на фоне белоснежного потолка и зеркало в чёрной оправе на столь же белой стене.

– Неужели я дома! В последнее время было слишком много перелётов, – произнесла Ингрид, спускаясь по широким деревянным ступеням лестницы со стеклянным ограждением. – Ромина, подготовь комнату для Паулины.

– Должно быть, тебя имела в виду Ингрид, рассказывая о юной мастерице! – Хелена, улыбаясь, сделала глоток уже остывшего кофе.

Паулина, скромно улыбнувшись, хотела было что-то ответить, но в разговор вклинилась Ингрид.

– Да, теперь Паулина будет работать в нашей оранжерее.

– Но ты сама знаешь, какая сейчас с этим незадача, – удивилась Хелена, устремив взгляд на подругу.

Девушка почувствовала себя лишним звеном в разговоре между двумя взрослыми серьёзными женщинами и перевела взгляд на арку, ведущую в кухню. В проеме периодически мелькала домработница.

– Тогда некоторое время Паулина может работать в цветочной лавке, если захочет, – пожала плечами Ингрид.

– Это же отличная идея! – поддержала её подруга. – Уже сколько лет она пустует. Кажется, пришло её время!

Вскоре Паулина отправилась за Роминой на второй этаж, попрощавшись с гостьей. Хелена задумчиво поставила чашку на столик.

– Говори. Я же вижу, ты хочешь что-то сказать, – Ингрид сделала глоток кофе.

– Как две капли воды и в то же время такие разные! Я надеюсь, ты ей обо всём рассказала… – Хелена склонилась, пытаясь отыскать ответ в глазах Ингрид. – Но почему?

– Почему ты решила, что можешь допрашивать меня? – возмутилась та, и её изящные брови вопросительно изогнулись.

– Когда из разряда «начальник-подчинённый» мы перешли в разряд «друзья».

Ингрид поднялась, и Хелена встала тоже.

– Оставим этот разговор. Я немного устала.

Женщина выставила ладонь перед собой, будто ограждаясь от изнурительных допросов.

– Конечно, но мы ещё вернёмся к нему.

Хелена как никто другой понимала, что сейчас у подруги на душе. Пусть потерю, которую пришлось перенести Ингрид, она не испытала на себе, но прекрасно знала, каково это – распроститься с тем, кто дорог твоей душе. Когда-то у её матери начала проявляться болезнь Альцгеймера, и, зная о возможных последствиях, отец решить отправить Хелену в Швейцарию, чтобы оградить её от переживаний. И вместе с тем это хорошая возможность получить достойное образование. Мать согласилась, сочтя, что это лучшее, что они, как родители, могут сделать для своего ребенка. Спустя месяц после отъезда дочери женщина перестала узнавать людей в своём окружении и ушла из жизни в тот же год. Отец Хелены, бескрайне любивший жену, не женился снова. Сейчас он владеет фермой и живёт в одиночестве в небольшом домике в Дании.