– Я уже говорил, что действую один, – огрызнулся мужчина.

Рясий только хмыкнул, но спорить не стал.

– Допросить нага удалось? Должно же в этой авантюре что-то дельное быть…

– Да набрехал, – отмахнулся вольный. – Ненормальный он какой-то был, словно опоили действительно чем. Ничего дельного не сказал, лучше б не снотворным поили, а травили.

– Нага травануть – та ещё задача… – пробурчал гость и тоже соблаговолил снять повторную пробу вина.

– Плохо ты сработал, друг мой, – Рясий нехорошо прищурился. – Я от тебя, когда про нага расспрашивал, ничего дельного не услышал. А тут мало, что он сам по себе подарок, так с ним в придачу ещё и девка идёт.

– Я рассказал всё, что смог найти, – вскинулся гость.

– Ну вот теперь я верю, что в одиночку работаешь, – довольно обидно отозвался вольный.

– И сразу предупредил, что он что-то непонятное! А Дейна… – гость замялся. – Да ничего в ней такого нет. Император приставил, но как охранитель она звёзд с неба не хватает. Кнутом, – капюшон развернулся в сторону вольного, и голос зазвучал ехидно, – махать горазда, да. Но в драки не встревает, хотя её не единожды подначивали. С более сильными не связывается, предпочитает исподволь, хитростью устранить. Но хитрость времени требует, а в бою его нет. Ничего такого в ней нет, это ты просто из-за опухшей рожи по злости силу её преувеличиваешь.

Рясий скривился, но спорить не стал. Та же Инан охаживала куда круче.

– А про нага… – гость решил вытащить нож, чтобы мясца нарезать, дёрнул раз-другой и едва вытянул лезвие из дерева. – Ух, ну и бабка!

– Язык придержи, – Рясий настороженно скосился на дверь.

– Она из вольных, что ли? – понизил голос собеседник.

– А Тёмные её знают. Владелица дома, я у неё в постояльцах. Мне её насоветовал знакомец один. Мои ребята боятся её как духа. Отходила она тут одного метлой так, что всего переломала.

Мужчина в капюшоне посмотрел на дверь и решил, что лучше не сердить бабушку и поговорить о деле.

– Так вот, про нага ничего дельного не говорят. Всё как-то увёртками, умалчиваниями… Я тут взбесился и насел на одного, мол, чего кривишь, вижу, что не договариваешь. А он мне: иди и сам у нага всё спроси!

– Нашёл, где спрашивать, – Рясий повеселел. – Да о таком позоре рассказывать никто не захочет. А вот вляпаешься в ту же грязь, тогда тебе и расскажут, и посочувствуют, и поржут.

– Ты что-то знаешь? – гость резко подался вперёд.

– После сегодняшнего я из парней все жилы вытянул, но добыли они мне-таки кой-чего на него, – вольный довольно огладил бороду. – В таверне «У Хно̀ма» старик-стражник из отставных по пьяному делу разболтал. Двадцать два года назад эта хвостатая прелесть уже приезжала во дворец. Как баба! Якобы сестра белохвостого советника повелителя нагов.

– Да какая из него баба? – опешил гость. – Да, жеманный до мерзости, но точно не баба.

– А тогда поверили, – Рясий расплылся в широкой улыбке. – И ещё как поверили! Жена советника какую-то важную цацку посеяла, так этот, который сестрой притворялся, заявил, что выйдет замуж за того, кто найдёт пропажу. Ну и дворцовая стража ноздри раздула. Мол, баба красивая, хоть и хвостатая, да ещё и богатая. Хотя по мне странно, что он стольких обаял… Тогда на поиски ночью в город ломанулось больше половины стражников, император был в бешенстве. А этот… с сиреневым хвостом лежал на крыше храма, чё-то там лирично бряцал на бандуре и напевал тоскливо-жутковатое. Ветер одежды развевает, а он хвостом повиливает и улыбается… – Рясий сам не знал, зачем сказал последнее. – К утру притащили и пропажу, и воров. И тут уж выяснилось, что у богатой прелестницы член в хвосте. Парень, который пропажу нашёл, даже от денег отказался и уехал в степи кочевников бить. А этот… с хвостом… хохотал на весь город. Как Тёмный дух радовался.