– Висит он на них!

– Дерри! – Раашир с возмущением посмотрел на дочь. – Как понимаешь, не все готовы терпеть такие шутки, и я опасаюсь, что наагалею может нанести вред его же телохранитель. Кроме того, тебе я могу полностью доверять, так как знаю: ты никак не можешь быть связана с заговорщиками. Это очень ответственное задание.

Дейна бросила взгляд на госпожу.

– Я позабочусь, чтобы ни один недостойный ухажёр не приблизился к ней, – пообещал император.

– Да я сама их в окна повыбрасываю! – принцесса была обижена и расстроена.

– Наагалея устроит моя кандидатура? – усомнилась Дейна.

– Не думаю, – не стал врать император. – Наверняка он предпочтёт мужчину, но я не хочу, чтобы он творил непотребства на территории дворца.

В том, что наагалей на самом деле предпочитал мужчин, Раашир крепко сомневался, но сейчас он хотел убедить хранительницу согласиться с его предложением. Увы, если он просто прикажет, дочь может учудить что-нибудь невообразимое.

– Надолго?

– На три недели.

– Мне не придётся провожать его до границы княжества?

– Пока не могу сказать. Возможно, придётся.

– Насчёт его охраны будут какие-то особые указания?

Император понял, что Дейна не рассматривает варианты «согласиться» и «не согласиться» и просто готова повиноваться приказу.

– Не оставляй его одного. В остальном храни его так, словно это моя дочь.

– Как прикажете, – Дейна прикрыла свои будто пеплом присыпанные глаза и поклонилась.

Раашир постарался скрыть торжествующую улыбку, предвкушая реакцию наагалея, когда ему представят его хранительницу. Нет, всё же прекрасная идея!

Господин Ссадаши, как и любой наг, не сможет бросить телохранителя-женщину, за которую он будет нести ответственность как её господин.

***

– Дядя, что ты опять задумал? – Шаш, сложив руки на груди, навис над Ссадаши и грозно прихлопнул хвостом.

– Ты о чём? – наагалей невинно взмахнул ресничками.

Вот гадкий мальчишка! Случилось кое-что интересное, и он сразу же поспешил приползти во дворец.

В комнате помимо Шаша находились Лаодония, Вааш и Дел. Ссадаши, всё ещё в двуногом облике, сидел, развалясь в кресле, и нежно-нежно поглаживал кафтан на груди. Там, где свернулся хлебнувший горя полоз. Не смог он бросить змейку на произвол судьбы. Лаодония, не подозревавшая, что находится в одной комнате с главным ужасом своей жизни, весело улыбалась и переводила взгляд с одного мужчины на другого.

– Ссадаши, Тёмные тебя подери, – забасил Вааш, – не нагребай нам проблем. Скажи этим имперским ищейкам всё, что знаешь.

– Я сказал всё! – искренне возмутился Ссадаши.

– И наврал, как Реххѐрр[2] паутину наплёл, – устало вздохнул Дел.

– Дядя! – Шаш добавил в голос строгости.

– А чего ты так разволновался? – Ссадаши провокационно приподнял бровь. – Я рассказал всё, что видел и слышал.

– И даже кое-что придумал, – вторил ему Вааш.

– Поделился ценными соображениями. Может, быстрее найдут.

Ссадаши поспешил прижать полоза к груди, чтобы он не выглянул из-за ворота и не напугал Лаодонию.

– Ссадаши, клянусь, если у нас опять из-за тебя будут проблемы, я тебя в сточной канаве утоплю, – пообещал обычно сдержанный Дел.

Ползя к покоям друга, наагариш столкнулся с сыном варлийского князя и теперь пребывал в поганом расположении духа. Мальчишка так на него посмотрел…

– Дерьмо не тонет, – Вааша и Лаодония не смутила. – Оттащим его в тот борделишко, куда он прошлый раз спровадил княжича диво̀винок[3]. Глядишь, перевоспитают…

Улыбка сползла с лица Ссадаши.

– Я рассказал всё. Моя ли вина, что вы мне не верите?

– Я надеюсь, ты вообще это не выдумал? – Дел подозрительно прищурился.