— Кость, а ты как, надолго или проездом? — Прозвучало это совсем не так, как я рассчитывала: с примесью ревнивых ноток, а не спокойно.

— Надолго, но проездом, — ответил он с очаровательной улыбкой, разбивая мои хрупкие надежды о суровую реальность и чётко обрисовав формат наших встреч. Может, это и к лучшему: вряд ли я сейчас готова к большему.

— Что ж, прекрасно! — К моей радости, эта фраза прозвучала беспечно. — Тогда можно эксплуатировать тебя по полной?

— Да, — присматриваясь ко мне, соблазнительно протянул Константин, и сразу стало понятно, в какую область ускакали его мысли.

— Здорово! — Я поднялась со стула. — Так как неизвестно, когда состоится ваша следующая командировка, Константин, — деловым тоном проговорила я, — у меня будет ряд просьб: например, наточить ножи, починить выключатель в ванной и посмотреть дверцу шкафа-купе: она всё время сходит с рельсы.

Костя нахмурился, слушая меня, а потом заливисто захохотал.

— Понял, понял! — покивал он с наигранной серьёзностью. — Здесь я цветами и едой из ресторана не отделаюсь. Мне досталась женщина с иной системой ценностей. Ножи так ножи... Но тогда и с тебя котлеты и борщ, — нагло заявил он, подходя к кухонному гарнитуру и приступая к своим мужским обязанностям.

— Без проблем! — согласилась я. Если он думал, что здесь дом свиданий, то очень ошибался. — Любые разносолы...

— А голубцы можешь? — оживился Костя; выглядел он в этот момент, как мальчишка.

— Можешь, — сдерживая улыбку, подтвердила, подходя к нему, и обняла, прижавшись головой к его широкой спине. В сердце что-то шевельнулось, вызывая воспоминания, отзываясь тупой фантомной болью от напоминания, каково это, когда рядом сильный мужчина, — не мимолётно, а навсегда, рядом не только физически, но и духовно. Пусть это и самообман, но порой такой необходимый...

Несколько месяцев спустя...

Зал утопал в полумраке. Архитекторы превратили некогда заброшенный двухпалубный дебаркадер на набережной в респектабельный развлекательный комплекс. На втором этаже расположился известный в городе караоке-бар с панорамным видом на открытую воду. Интерьер помещения напоминал атмосферу американского кинотеатра начала двадцатого века, с его роскошью и помпезностью.

Сегодня мы праздновали юбилей нашей конторы. Я от души пела и танцевала, наслаждаясь чувством лёгкости и свободы. Улыбка не сходила с моего лица. Столики по кругу исполняли песни, и когда очередь вновь дошла до нас, Ольга схватила микрофон и притянула меня к себе.

— Щас споём, — заговорщически хихикнула она.

— И какой репертуар? — с интересом уточнила, но уже заиграла музыка, а на большом экране пошёл отсчёт. Песню я узнала сразу, по первым аккордам и приготовилась. Хором, с надрывом и, пропуская через себя текст, исполнили с подругой «Драмы больше нет». Что у меня, что у неё с голосом и слухом всё в порядке, поэтому мы не звучали, как придавленные чем-то тяжёлым кошки. Дуэт наш весёлой публике понравился, и мы, радостные, буквально купались в овациях.

Казалось, ничто не могло омрачить моё настроение, поэтому возвращалась из дамской комнаты, напевая себе под нос весёлый мотивчик, что довелось петь соседнему столику. Ещё на подходе заметила, что Ольга хмурится и даже, кажется, нецензурно выражается шёпотом, просматривая что-то в своём смартфоне.

— Ты чего такая суровая? — подходя со спины и нависая над подругой, спросила с усмешкой.

— Да нет, — поспешила она заблокировать экран и, натянуто улыбнувшись, повернулась ко мне. — По работе проблемы… — Подруга точно лгала.