Словом, с ведьмами простому обывателю было нелегко разобраться.

С удовольствием вдыхая тяжёлый аромат свеч, я выждала небольшую очередь и направилась к жрецу, принимающему за ширмой.

- Прошу, дитя, - усталым и немного сиплым голосом пригласил жрец. За ширмой я увидела длинную, почти во всю стену, скамейку с подушками и резной деревянной спинкой. На спинке был изображён Амит - мифический священный змей, посланник Великого Хранителя. Считалось, что Амит ярый ненавистник лжи, и врать рядом с его ликом опасно.

За три года в Хонорайне я привыкла к местной вере, даже в нюансах разбиралась. Мне нравились храмы Хранителя с их неспешностью, запахом медово-хвойных свеч и высокими сводами, такими, что кружилась голова. И как истинная хонорайнка, за советом я пришла в храм. Можно, конечно, к ведьмам - но те за "спасибо" не работали.

Жрец, ожидавший на скамейке, имел возмутительно юный вид и подозрительно красный нос. Но уйти я не решилась. Необъяснимо сильный поток ветра хлестнул по спине, словно подталкивая меня к исповеди. Вином от жреца, кстати, не пахло - только мятными пастилками от кашля.

- Садись, дитя, - явно подражая старшим, прогнусавил сановник, - рассказывай, что привело тебя в храм. Не беспокойся, все тайны остаются за этой ширмой! - Он наученно махнул рукой, создавая вокруг нас полупрозрачную серебристую сферу. В храмах служили исключительно хранители, в полной мере раскрывшие свой дар.

В традиционных одеждах жрец показался мне хилым и невзрачным. Плотная, под горло, коричневая накидка была ему велика, у пояса складками собралась ткань, а длина платья доходила до пола. Единственное, что выделялось на бледном лице - ярко-синие, будто подсвеченные тёплым огнём глаза. Я даже оглянулась в поисках лампады, что отражалась во взоре жреца, но отвлеклась.

- Смелее! Не зли бога своим молчание, коли пришла - говори!

Надо же, какой прыткий!

- Я... попала в затруднительное положение, - начала отдалённо. Ох, и как рассказать-то?

- Ну хвастайся-хвастайся, - пробурчал сановник вполголоса, - развлекаются они, а мне сиди и слушай...

Я ослышалась, или он вправду это сказал?..

- Что?..

- Благословляю, говорю! Замуж выходи и рожай, богоугодное дело!

Я растерянно захлопала ресницами. Какой-то бракованный мне попался жрец!

- Нет же, я не беременна! - Не сдержавшись, воскликнула, и задрала рукав: - Вот, посмотрите!

Оценив символы на моей руке, жрец аж присвистнул.

- Ох, мать! - с интересом разглядывая рисунки, потянул он: - Сколько живу, ничего подобного не видел! Это же не хонорайнский!

- Да, - ответила просто, - это древний эр-хатонский. Я понимаю часть символов, но не понимаю сути. Мне сказали, что вязь магическая...

- Ну естественно! А ты разве не чувствуешь?!

Что я должна чувствовать, жрец не объяснил. Он без всяких церемоний сцапал мою руку и едва ли не носом уткнулся в символы. Провёл ладонью поверх и что-то зашептал. Тёмные линии резко вспыхнули и заискрили, но не исчезли.

- Даже слов нет, - наконец выдал жрец, поднимая глаза: - Заклятие тонкое, замысловатое. Похоже на свадебный ритуал, но более сложный, многогранный. Полное разделение!

- Разделение... чего? - у меня аж пальцы задрожали. Получается, я всё-таки решилась на ритуал в храме?! Неужели с Тео?!

- Не знаю, - хмуро припечатал храмовник, - я бы и предположил разделение судеб, и сомневаюсь. "Настроение" магии мне не нравится, особенно центральный символ. Как, говоришь, он переводится?..

Проклятие. Это слово почти не изменилось в своём написании.

Проклятье!

- Да-да, оно. Такая мрачная магия. Но про то, что проклятие разделить можно, первый раз слышу! Ещё и подобным ритуалом!