- Давай, все выясним прямо сейчас. Я не буду рассказывать, кто и где меня ждет, а ты не будешь спрашивать. Замуж я не хочу. Да и пора мне уже.

Я за руку ее схватил.

- Куда пора? Хочешь, я заплачу, и до утра здесь будем?

Она засмеялась как-то унизительно звонко.

- Заплатишь? Да здесь десять минут стоят как твой трехмесячный оклад.

Выпустил руку, продолжая наблюдать, как она одевается, и чувствуя, как внутри закипает ярость от ее тона наглого.

- И часто так развлекаешься?

- Тебе какая разница?

Она напрасно это сказала, сам опомниться не успел, как подскочил с пола и схватил за горло, протащил через комнату, к стене прижал.

- То, что ты можешь номер оплатить, не значит, что ты можешь говорить мне все, что вздумается, маленькая. Ясно?

В глаза нагло смотрит – не боится.

- Так вот в следующий раз я буду спрашивать, что сочту нужным, а ты будешь отвечать.

- Следующего раза не будет.

- Развлекаешься часто, я спросил?

- А я ответила, что это не твое дело. То, что ты меня трахал, не дает тебе никаких прав.

Глаза блестят вызовом, а я на губы ее смотрю.

- Я еще раз спрашиваю, как часто сюда мужиков водишь?

- И я еще раз говорю, что тебя это не касается, мент. Мы не на допросе, а тебя уволили, черт знает когда. Даже если каждый день сюда любовников таскаю…

Стиснул щеки с такой силой, что она дернулась у меня в руках.

- Шлюха, значит? Ты б предупредила, я б резинку надел. Заплатить и правда не чем. Прости.

Оттолкнул от себя, застегивая ширинку, подхватывая пальто с пола и направляясь к двери. Распахнул настежь и по ступеням вниз пошел. Сука! Что ж меня так повернуло на ней? Тварь! Мать ее! Впечатал кулак в стену, и самого трясет всего теперь уже от какого-то дикого бешенства и ревности адской ко всем, кто мог быть с ней до меня и будет после. Кажется, я начал понимать, как совершаются бытовые преступления… что значит хотеть убить.

Спустился и остановился на самой последней ступеньке – стоит босиком, на меня смотрит. Врезалась телом в мое тело, впиваясь дрожащими пальцами в воротник моей рубашки. В глаза не смотрит, только шепчет прерывисто.

- Никого… солгала я. Не уходи…никогда и никого – тебя только.

Голову подняла, и сама в мои губы поцелуем впилась…дрожу от переизбытка эмоций и дьявольского облегчения.

- Останься со мной…

- Имя, - целуя опухшие губы, затягивая ее в лифт.

- Любое для тебя…придумай.

- Твое имя!

- Зоряна…, - и со стоном подставила свой рот моим жадным губам.

8. ГЛАВА 8

ГЛАВА 8. Зоряна

Не узнал он меня и сейчас. Где-то внутри остро кольнуло прошлой болезненной тоской, но его дикая страсть туманила разум, сводила с ума.

В окно смотрю на то, как день внизу суетой мелькает. Машины носятся, люди ходят, желтые листья смерчами по асфальту шныряет. А он сзади подходит и резко рукой за живот в себя вдавливает так, что я ягодицами эрекцию его чувствую.

- О, Боже, - срывается с губ, когда грудь ладонями сжал и жарко зашептал на ухо:

- Ты знаешь молитвы? – пальцы сильно сжимают мои соски и тут же нежно гладят, унимая сладкую боль, - Знаешь такие молитвы, от которых я стал бы меньше хотеть тебя трахать?

Я хотела бы знать молитвы, от которых я перестала бы любить его так мучительно грязно, так отвратительно безответно, рискуя всем, что у меня есть. Рискуя тем, чем рисковать не имела права. Пока смотрю затуманенным взглядом на снующие вниз автомобили, его пальцы отодвигают полоску моих трусиков и скользят по влажным складкам. Он и понятия не имеет, что этой ночью я испытала свои первые в жизни оргазмы. Я думала, у меня их уже никогда не случится. Я думала, их вообще не существует…пока его язык не затрепетал на моем клиторе мучительно и очень долго до срыва в огненную бездну и первых судорог наслаждения. Кажется, я плакала…и когда взорвалась второй раз, тоже плакала.