Она пытается от губ моих оторваться, но я держу. Укусила до крови и, воспользовавшись замешательством, достала телефон. Смотрит на него, тяжело дыша. Потом ладонь мне на рот положила и ответила.

- Да. Нет. Скоро буду. Я говорю, скоро буду. Мне нужно было. Дома расскажу. Все, пока. У меня кончается зарядка…Отошла на пару минут. Хорошо, я включу. Поставлю на место. Не волнуйся, они найдут. Да, я перезвоню.

Закрыла сотовый, глядя на меня и убирая ладонь от моего рта.

- Мне пора.

- Кто это?

- Какая разница?

- А ты кто?

- Какая разница?

- Огромная…я о тебе сутками напролет думаю.

- И я о тебе, - улыбается, и у меня от ее улыбки перехватывает дыхание.

- Имя…

- Придумай сам. Как ты хочешь меня называть?

- Не решил еще.

- Вот как решишь, так и называй. Тебе можно.

Сильнее сжал ее под ребрами.

- А кому нельзя?

- Всем. Мне пора. Правда пора. Отпусти.

Мои руки разжались, и я прислонился лбом к холодной стене, стараясь унять дыхание и бешеное сердцебиение. Только не смотреть, как она поправляет резинки чулок и одергивает одежду, иначе разверну спиной к себе и возьму здесь и сейчас. От неудовлетворенного желания зудит все в паху.

- Номер мой запиши.

- Он у меня есть. Я у начальства твоего взяла тогда еще.

Не выдержал, толкнул к стене, плечи сжимая.

- Тогда какого черта ни разу?

- Не могла. Отпусти, за мной приедут сейчас.

- Кто?

- Не важно.

- Позвони мне, слышишь? Позвони!

Кивает и улыбается. Суууучка! Какая же сучка. Понимает, что меня от улыбки ее скручивает. Высвободилась из объятий в сторону дороги пошла.

- Позвони!

Кулаком по стене и глаза закрыл. Что ж это за гребаное наваждение такое нескончаемое!

6. ГЛАВА 6

ГЛАВА 6. Олег

- Ну что, Громов, нашел сос…, - я многозначительно на него посмотрел, - девушку свою?

- Нашел и потерял.

- Как так?

- А вот так. Не знаю ни кто такая, ни как зовут. Своих всех на ноги поднял и найти не могу. А мне надо. Понимаешь? Меня заклинило на ней. Тебя когда-нибудь клинило на женщине, Деня?

- Клинило. С первого взгляда заклинило и, пока не женился, не успокоился. Я ради нее развелся, детей жене бывшей оставил, откупился, как мудак последний, лишь бы с этой быть.

Деня потянул виски с бокала и посмотрел на вход в помещение ВИП в одном из злачных заведений, словно ожидая кого-то, и снова на меня взгляд перевел.

- Счастлив?

Усмехнулся. Мой вопрос принял равнодушно. Взгляд совершенно не изменился. Моментами мне казалось, что то, что он говорит, в корне расходится с тем, что он чувствует. В детстве он был другим. Изменился за эти годы. То ли бабки людей другими делают, то ли в детстве дерьма меньше во все стороны лезет. Впрочем, Деня был мне близким со всем дерьмом, что его наполняло. Друзей либо такими как есть принимать надо, либо не друг ты им вовсе. Лечить никого не надо. Каждый сам себе доктор.

            - Не знаю…может, и счастлив, а может, и нет. Иногда кажется, что в небе парю, а иногда слизняком никчемным по полу ползаю. Она меня то в жар, то в холод. Убить иногда хочется. Других баб трахаю, а сам о ней думаю. Вот такое счастье, Олег.

- А дети с ней есть?

- Не хочет. Два аборта сделала. Два! Думал, убью дрянь. И простил. К черту! Проехали. Будешь? – кивнул на виски.

Я отрицательно качнул головой, а ведь хотелось. Ужасно хотелось опрокинуть в себя бокал и еще всю бутылку, да так, чтоб вырубиться прямо тут и не думать о сучке этой. Сутки прошли, и ни хрена не звонила она. Я телефон как дебил гипнотизировал, потом мне его в щепки раздробить захотелось. Нарочно нервы щипцами вытягивает, я прям чую, что нарочно. Знает, что крышу от нее срывает и тянет жилы неизвестностью. Я на Дениса смотрю и не слышу его… о ней снова, как и в последние несколько недель. Как на повторе первая встреча…и я сатанею от того, что мне кажется, что играет она мной как пацаном. Тонкие пальцы прядь волос наматывают и за ухо заправляют, по мягкой скуле скользит прожектор, и я до дрожи поражен этой идеальностью черт. Так отчетливо вижу ее, словно передо мной стоит опять. Доберусь до маленькой дряни и всю ее дурь жадно вытрахаю, выпотрошу ее, выверну наизнанку. Я ведь найду. Пусть это время займет, но я найду. Я свое никогда не выпускаю из зубов, а она моя. Я чувствую нутром. Словно воздух отравленный вместе с ее дыханием втянул и на хрен заразился непонятной заразой.