– О, на этот счёт, юная леди, даже не переживайте! – усмехнулся Сезард. – Вы уже давно пришлись юному лорду Замка-на-Холме по нраву. Вернее, то приданное, которое обещал за вами лорд Сандар. У других невест нет против вас никаких шансов…

– Тогда зачем эти никому не нужные смотрины?! – Лавена насупилась и отвернулась к окну. – Если всё давно решено, и они сторговались, как на ярмарке…

– Традиция, – вздохнув, пожал плечами господин Сезард. – И, пожалуй, леди Мирфа права… не стоит вам задавать лорду Ренригарду вопросы о Проклятом Лесе и девонах. А то…

Повозку вдруг ощутимо тряхнуло, так что Лавена больно ударилась локтем, а тётушка Мирфа испуганно вскрикнула.

С улицы донёсся свист, громкие крики, какой-то пугающий шум…

– Что это? – вопрошающе уставилась на Сезарда Лавена.

Но господин сопровождающий ответить не спешил, лишь нахмурился и побледнел.

И Лавене внезапно стало очень тревожно.

***

Знакомьтесь, леди Лавена)))

5. 5 Перекрёсток трёх дорог

Лавена

– Оставайтесь в повозке, леди! – приказал Сезард таким тоном, что возразить даже не пришло в голову. Тут же распахнул дверцу и спрыгнул на ходу, не щадя своё колено, лишь вскрикнул досадливо.

Госпожа Мирфа проворно захлопнула за ним дверку, бросила на Лавену встревоженный взгляд и получила в ответ такой же.

Да, сейчас их обеих терзал вопрос, что же там такое случилось впереди на дороге.

Лавене очень хотелось в этот миг кинуться следом за господином Сезардом, но ослушаться сопровождающего она не решилась. Лавена попыталась вновь прильнуть к окну и рассмотреть хоть что-то, но видела лишь обочину дороги да мрачную стену леса.

Оставалось только прислушиваться к нараставшему снаружи шуму…

Пугающие крики приближались, потом Лавена явственно расслышала звон металла.

Мечи… Это удары мечей!

Уж этот звенящий гул ей был хорошо известен с детства. Из своего окна юная леди могла часами наблюдать, как во дворе замка оттачивали свои навыки люди лорда Сандара. Это занятие нравилось ей гораздо больше, чем вышивание или плетение кружев. Было что-то завораживающее в чётких, сильных, стремительных движениях сражавшихся мужчин.

А ещё Лавене нравилось подмечать, как по-разному бросаются в бой противники: у каждого воина были свои привычки, темп, характер, слабости. И Лавена развлекалась тем, что заранее выбирала победителя, исходя из этих своих наблюдений.

Войско дяди уступало по численности всем соседям, но зато в мастерстве каждый ратник Илсандора стоил двух обычных вояк.

И всё же этого оказалось недостаточно, чтобы жить спокойно, не опасаясь нападений врага. И тогда дядя нашёл выход – союз с Землёй Холмов через брак племянницы с юным лордом Бретарда.

Лавена понимала, что этот союз выгоден всем – Илсандор обретёт могущественного союзника, Бретард пополнит свою казну за счёт её богатого приданного, а после смерти неженатого и бездетного лорда Сандара мужу Лавены отойдёт и её родной замок, и богатейшая земля, и выход к морю.

Да, выгоду этого соглашения Лавена понимала – учитель всегда говорил, что ума ей не занимать. Однако какая-то часть её души, вопреки разуму, отчаянно сопротивлялась тому, что судьбу Лавены решили без её ведома, распорядились ею как дорогой, но ненужной в доме вещью.

«Такова участь всех знатных леди, – успокаивала тётушка Мирфа. – Сыновья рождаются, чтобы стать преемниками и унаследовать владения отцов, а дочери могут послужить своему роду лишь так, исполнив волю старшего. Тебе ещё повезло, моё дитя… Говорят, лорд Ренригард молод, отважен, силён и хорош собой!»

«А ещё говорят, что он имеет скверный нрав, избалован, груб и жесток», – упрямо возражала на это Лавена.