Вспомнив свою былую разбитную жизнь, парень закусил губу.

– Эй, путешественнички, – раздался снаружи голос Бастара, – приехали. В этот же миг карета остановилась, и в распахнутой двери показалось довольное лицо мага. – Ты ведь будешь пай-мальчиком, правда, Гилберт? Мне не придётся бегать по всему Готтарду в поисках твоей обожающей приключения задницы?

Гил мотнул головой, видя как в руках у Бастара, уже начинает светиться фиолетовый поводок.

Это было унизительно – там, в верхнем Элриче, ходить на этом самом поводке, только лишь потому, что Гилу приспичило осмотреть замок бургомистра. Естественно Фастред решил, что он опять намеревается сбежать, а маг незамедлительно продемонстрировал свою преданность ордену и личную неприязнь к сталкеру, посадив того на магическую цепь.

Снимали её лишь в карете, и то только потому, что она обжигала шею Гила и Рабан жаловался на то, что не в силах вылечить подобные раны, а они могут ослабить проводника, когда настанет время отправиться в призрачные миры.

О том, что эти раны не то что могут, а совершенно точно ослабят сталкера, как только он ступит на границу Вильтота, он знал и без Рабана. Знал об этом и Бастар, а потому, осмотрев багровую полосу на шее Гила, убрал поводок.

– Смотри у меня, сосунок, я ведь могу придумать и другой способ усмирения, – пообещал маг, прежде чем выпустить Гила на улицу.

Парень спрыгнул с подножки и осмотрелся по сторонам. Их кареты стояли во дворе не просто старинного, а древнего замка. Его обветшалый вид, вероятно должен был скрывать тот факт, что замок обитаем. Все фасадные окна поглотил плющ, стёкол не было и в помине, хотя если представить что строению не одна и не три сотни лет, то несложно было догадаться, что в узких прорезях, служивших окнами, их и не было. Не придумали тогда ещё стёкол – пузырём китовым проёмы обтягивали.

Гил оглядел парадный вход и понял, что им тоже давненько не пользовались – лет этак пятьдесят – не меньше. Но вот узенькой, окованной в ржавый металл дверью не гнушались и, видимо, она-то и вела в тайное убежище Уф-Олдрич.

Гил понял, что не ошибся, когда его пропихнули в проход и, зажав меду Кирсом и Бастаром, подтолкнули к ведущей вниз лестнице.

– Смотри в оба, – велел маг, – тут довольно коварная дорога.

И действительно лестница была так сильно отполирована служителями ордена, что со временем стала очень скользкой и покатой. Пару раз Гил поскользнулся, но лишь для того, чтобы обшарить карманы Кирса и, нащупав там ключ, стащить его.

Зачем ему – обречённому сталкеру – воровать ключ, Гил не знал, он сделал это скорее по привычке. Он всегда действовал по наитию, попадая в пакостные ситуации. Вот и сейчас его тонкие пальцы сжимали узкую полоску металла с выпуклым набалдашником и брелком в виде… черепа?!

Гил поднял заинтересованный взгляд на Кирса и подумал, что Фастред прав – он его удивит, уже начал.

«Кто же ты такой, гер Кирс? – размышлял про себя сталкер, наблюдая за колышущимся плащом, идущего впереди мужчины. – Неужто ты то самое существо, которое в простонародье называют чёрной тенью?!»

38. Глава 37

Думать о том, что в числе ордена не только маг-извращенец, но и человек, а точнее не вполне человек, способный высасывать жизненную силу из кого угодно, не хотелось категорически. Но потом Гил вспомнил, как темнеют глаза Кирса в моменты ярости, как они наливаются тьмой, не в аллегорическом, а во вполне реальном смысле. Как чернеют сначала радужки его глаз, а потом и белки.

«Вот интересно, зачем посылать в Вильтот чёрную тень? Чего, чего, а жизненной силы там нет, скорее уж наоборот», – продолжал размышлять сталкер, шагая по извилистым коридорам заброшенного замка.