– Если не все двадцать пять, – кивнул лейтенант. – Ладно, пошли. Приказываю оставить оружие. Это хоть и русские, но однозначно не наши русские, да и станция, похоже, не земная. Ссориться с хозяевами не стоит. Документы захватите.

Покинув корвет, экипаж принялся осматриваться. И первое, что бросилось космонавтам в глаза – разруха, причем явная. Пыль везде. Разбросанные тут и там непонятные приспособления, сломанные дроиды, а ничем иным эти многорукие существа быть не могли. Возникало ощущение заброшенности станции, многолетней заброшенности.

– Странно… – с недоумением протянул Петров. – Такое ощущение, что тут сотни, если не тысячи лет никого не было…

– Миллионы лет, молодой человек, – поправил его чей-то голос. – Станция была покинута экипажем и сотрудниками шесть миллионов лет назад. Поэтому неожиданное появление здесь трех десятков русских оказалось немалой неожиданностью.

– А кто вы? – поинтересовался Алексей.

– Местный искин, имя – Айтос.

– Разумный?

– А вас это смущает? – в голосе искина слышалась ирония.

– Если честно, да, – кивнул лейтенант. – У нас это строго-настрого запрещено, искины не доводят до уровня обретения сознания после нескольких очень неприятных инцидентов.

– Ну, если вас это утешит, то я не просто искин, а личность одного из бывших директоров школы «Тархи Ла», – хмыкнул Айтос. – Умирая, согласился на перезапись своего сознания в память искина.

– Это совсем другое дело, – успокоился Алексей. – Хотя у нас искинов такого уровня, чтобы вместили в себя память человека, не было. Но ваша цивилизация, судя по всему, намного опередила нашу по развитию. Мы еще не вышли за пределы Солнечной системы, разве что отправили несколько экспедиций в соседнюю, однако ни одна еще не достигла цели к моменту нашего попадания в червоточину.

– У нас была освоена практически вся галактика, – с грустью сообщил искин. – Более трехсот развитых разумных рас, так называемых старых. И тысячи молодых. Воевали, мирились, организовывали союзы, развивались. Несколько древних цивилизаций перешло, если вы понимаете о чем речь.

– Да, у нас знали о Переходе, – кивнул лейтенант. – Но не знали его критериев, известно было только, что цивилизация для Перехода должна соответствовать каким-то особым критериям.

– Это долгий и несвоевременный разговор, – сымитировал вздох Айтос. – Хочу сразу предупредить о нескольких вещах. На станции разруха после миллионов лет отсутствия экипажа, а ваши земляки здесь всего около трех суток. Предстоит огромная работа по ее восстановлению и запуску двигателей, чтобы добраться до какой-либо галактики. Поэтому пока что все живут в медцентре, находившемся в стазисе. Дело в том, что станция «Тархи Ла» – это школа в прошлом и, надеюсь, в будущем. Прошу не пытаться захватить власть, иначе я буду вынужден применить жесткие меры. Капитаном утвержден бывший майор морской пехоты Тихоокеанского флота Сафронов Николай Иванович. Вам, господин лейтенант, скорее всего, будет предложена должность старпома, как офицеру космофлота и опытному пилоту. На станции двенадцать, а включая вас, пятнадцать взрослых. И тридцать два ребенка. Часть из них ваши, русские, часть из прежнего состава сотрудников и учеников школы, спавших в стазисе. Домой вернуть вас мы не в состоянии, у самих сейчас одна задача – выжить. Захотите, присоединитесь. Ничего другого мы вам предложить не в состоянии.

– Морпехи – это круто, но они не космонавты, – несколько невпопад заметил Петров. – Но раз выбор сделан, это ваше дело. Господин лейтенант, думаю, нам стоит присоединиться к экипажу станции. Это всяко лучше, чем лететь неизвестно куда без всякой надежды. Думаю, наших ресурсов хватило бы еще на шесть-семь столетних циклов, после чего – все.