– Как по вашему, – продолжил тем временем адвокат, – это сто́ит того, чтобы отнестись без подозрительности и без сарказма?

Вера не сразу смогла подключить голос, просто несколько раз открыла рот, пытаясь выразить свои невыразимые чувства, и походила, наверное, на выброшенную на берег рыбу.

– Я вся в вашем распоряжении, Вячеслав Владимирович, – чуть охрипшим голосом проговорила она. – Отныне серьёзность – моё второе имя.

Васин улыбнулся, взглянув на Веру.

– Вы позволите, я закурю? – спросил он дружелюбным тоном.

– Да, конечно, – кивнула Вера. – И мне, если можно, дадите сигаретку?

– На здоровье, – и Васин протянул ей всю пачку.

***

После всех юридических процедур, выслушав текст завещания и подписав полагающиеся в таком случае бумаги, Вера, бледная, как дитя севера, вернулась домой. Шутки и в самом деле закончились. Всё стало серьёзным и настолько не укладывающимся в её сознание, что она чувствовала себя щепкой посреди огромного океана. Ещё вчера причинявшая беспокойство свадьба показалась ей чем-то мелким и незначительным на фоне предстоявших в её жизни перемен. Шестьсот миллионов, плюс дача, плюс квартира в центре с тем самым легендарным бабушкиным сейфом, плюс какой-то ещё старый отель, который Зинаида Петровна выкупила и привела в порядок два года назад. Брату достались другие двести миллионов, вторая квартира и дом в Болгарии, в километре от побережья Чёрного моря. Так получилось, что других наследников не нашлось. Мать Веры умерла ещё восемь лет назад, а отец ушёл от них, когда ей было всего два года, и Вера совершенно его не помнила. У брата картина была прямо противоположная – в его детстве ушла из семьи мама, а отец три месяца назад погиб на какой-то из войн, то ли в Африке, то ли на Ближнем Востоке, то ли… Впрочем, девушка не вдавалась в подробности, поскольку почти не была знакома со своим братом.

Вера бродила по квартире из угла в угол, периодически останавливаясь и всплёскивая руками, как бы удивляясь одолевавшим её мыслям, когда поняла, что на неё внимательно смотрит Антон, неслышно вошедший в комнату и, судя по всему, озадаченный таким поведением невесты.

– Надо полагать, – сказал наконец он, – что это беседа с адвокатом так на тебя повлияла?

Вера остановилась, сразу вся как-то обмякла и уселась на стул, последний раз взмахнув непоседливыми руками.

– Не могу в это поверить, – выдохнула она. – Что теперь делать-то нам, Антоша?

Антон присел перед ней на колени, положил ладони на её руки и сжал их, глядя на Веру снизу вверх.

– Так что стряслось-то? Что-то пошло не так?

Вера обо всём ему рассказала. Правда, получилось весьма сумбурно, с перескоками во временах и в локациях, но главную суть Антон сумел уловить, потому как она была вполне себе очевидной – теперь они несметно богаты. Вернее, как они? Богата Вера, а он-то так, с боку-припёку, жених-оборванец с двумя маленькими кафе и запасом шуток на все случаи жизни. Догадался он и о том, что́ сильнее всего смущало в этой ситуации Веру. На её месте он, пожалуй, испытал бы такой же букет чувств – не рановато-ли им теперь жениться? Перед Верой отныне открывались заманчивые перспективы, совсем другой уровень жизни и доступ в такие круги, где женихов, покруче и побогаче, будет хоть отбавляй.

– Так что? – сказал он поникшим голосом. – Свадьба у нас отменяется?

Вера испуганно на него посмотрела.

– С чего ты взял? – спросила она. – Думаешь… Ну ты даёшь, Антоша. – Она убрала из-под ладоней жениха руки и вскочила со стула. – Как тебе в голову такое могло придти? Всё будет.