– А там можно было что-то неправильно понять? – искренне удивляюсь я.

Асмунд смотрит на меня с недоумением:

– Я не собираюсь жениться на твоей подруге.

– Да что ты? А она, похоже, надеется на другое. – Я поворачиваю голову туда, где видела Мауру, и встречаюсь с её горящим ненавистью взглядом.

Даже не по себе становится. Со стороны мы с Асмундом и впрямь можем показаться мирно беседующими. Но ведь это всего лишь разговор. Потерпит. Меня её поведение больше удивило.

– Твоя подруга – всего лишь дочь графа. Ей надо для брака искать равных, я же могу её взять только в наложницы.

– Что? – у меня глаза округляются от изумления.

– В наложницы, – снова недоумевающий взгляд: – Разве у твоего отца нет наложниц?

Я даже головой тряхнула, чтобы прийти в себя:

– А должны быть?

В следующий момент у меня вырывается смешок. Я просто представила отца, который говорит маме: «Ну, я сегодня у наложницы». А потом – маленький пожар, в котором сгорает добрая половина замка.

– Сильному дракону недостаточно одной самки, – Асмунд говорит об этом как о чём-то само собой разумеющемся.

Меня передёргивает из-за последнего слова.

– Это у вас так в Драгонвэле принято? – интересуюсь я.

– Так принято везде, – уверенно заявляет он.

– А как же истинная связь? – спрашиваю больше для проформы.

Я уже успокоилась, и, хотя есть по-прежнему не хочется, но в горле пересохло, и я отпиваю из чаши с травяным настоем.

– А при чём здесь истинная связь? – недоумевает Асмунд

Э-э-э, он, правда, не понимает, о чём я? А я не знаю, как объяснить. Делаю ещё глоток настоя. Не привыкла я такие вопросы обсуждать с мужчинами.

Но Асмунд сам продолжает:

– Если ты о том, что в истинной паре мужчина всю жизнь верен одной женщине, то это сказки. Наличие истинной не делает дракона импотентом. Ты сама быстро сообразишь, что наложницы необходимы, особенно в те периоды, когда ты будешь вынашивать моих наследников…

Фррр, это напиток не удержался у меня во рту. Брызги веером разлетаются в разные стороны. Шипение. Это у Асмунда сработал щит. Значит, всё-таки артефакторная защита. Именно поэтому на нём всегда ни соринки, ни пылинки. И капельки мои не долетели. Обидно. Даже в его высокомерную физиономию не плеснёшь водой.

– Извини, – с сожалением говорю я, а мысленно добавляю: «Что не дотянулась».

Асмунд мученически закатывает глаза. Видимо, это моё жизненное кредо у всех вызывать такую реакцию. Вчера так делал магистр. Вот только перед магистром мне было неловко, всё время хотелось убедить его в том, что не такое уж я и недоразумение, а сейчас тот же самый жест Асмунда вызывает раздражение.

– Лира, – осуждающим тоном произносит Асмунд. – Я иногда сомневаюсь в твоём происхождении. Ты должна понять, что твоя жизнь изменилась уже теперь и навсегда. И, хотя твой отец потребовал отсрочки на два года, в глазах окружающих ты моя невеста. О том, что ты сбежала с помолвки, никто не знает и не узнает. А значит, всё, что ты делаешь не так, компрометирует не только тебя, но и меня.

– О, успокойся, тебя моё поведение точно никак не касается.

– Ошибаешься, – шипит он, наклоняясь ко мне через стол.

Зрачки Асмунда вытягиваются по вертикали. И я понимаю, что сейчас на меня смотрит его разозлившийся ящер, то есть дракон. Недобро так смотрит.

На всякий случай отклоняюсь назад, насколько позволяет спинка стула.

– У меня такое ощущение, – продолжает сверлить меня драконьими глазами Асмунд, – что всё, что я сказал, прошло мимо твоих ушей.

– Ну что ты, я всё поняла.

Глаза Асмунда становятся нормальными, губы недоверчиво кривятся: